Хроника революционного Ирана: 1970
В 1970 году Иран шагнул в новое десятилетие, которое окончилось победой Исламской революции. Это десятилетие прошло под знаком роста радикализма, напряженной борьбы идей и поисков пути будущего развития.
Хомейни, вилайат аль-факих и смерть Мухсина аль-Хакима
1970 год начался для Хомейни с горького осознания того, что в Наджафе, где он жил уже пятый год, он не найдет поддержки и понимания среди местных ученых. 1 января 1970 года в своем обращении к иранским студентам, обучавшимся в Европе он сказал: «Я доживаю последние дни моей жизни», после чего призвал новое поколение взять на себя ответственность за будущую борьбу. Тем не менее, эти дни далеко не были последними. Напротив, в это время закладывались основы будущего исламского государства, которое придет к власти в Иране спустя почти десятилетие.
С 21 января по 8 февраля 1970 г. Хомейни начал публичные выступления в здании медресе Шейха Мирзы Ансари в Наджафе. В общей сложности он прочитал тринадцать лекций, объединенных общей темой исламского правления. Эти лекции, в которых он изложил свое понимание шиитской религиозно-политической доктрины вилайат аль-факих, впервые сформулированной усулитскими факихами еще в XIX веке, осенью 1970 г. будут изданы иранским оппозиционером Джалалоддином Фарси в Бейруте в виде книги и вскоре будут подпольным способом распространяться среди учащихся богословских училищ Наджафа, Кума и Мешхеда. Эта доктрина, возлагающая властные функции на ведущего исламского правоведа (факих), сыграет конкретным выражением чаяний иранцев об идеальном исламском правлении и ляжет в основу политического строя будущей Исламской Республики Иран.
2 июня 1970 года умер выдающийся муджтахид и лидер шиитов Ирака аятулла Сайид Мухсин аль-Хаким. Студенты Хомейни, как это уже когда-то было в после смерти аятоллы Сеед Хосейна Боруджерди в 1961 году, начали кампанию по агитации в пользу признания Хомейни ведущим муджтахидом, однако его оппозиционные взгляды вызывали настороженность у большей части шиитского духовенства Ирака. Поэтому в качестве ведущего религиозно-правового авторитета (марджа ат-таклид) был признан аятулла Абуль-Касим аль-Хои, занимавший осторожную и сдержанную позицию в отношении властей. Тем не менее, лидер шиитской оппозиции в Ираке Мухаммад-Бакир ас-Садр выразил свою поддержку Хомейни. Ему также прислали письма поддержки сорок восемь шиитских ученых из Кума.
С этого времени авторитет Хомейни среди верующих неуклонно растет. Свидетельством этому становится постепенное закрепление за ним почетного титула Имам, который в шиитской среде традиционно применялся прежде всего к непорочным имамам Ахль аль-Бейт, но не к муджтахидам. Судя по всему, впервые называть Имамом Хомейни стали его ученики в Наджафе, которые могли ориентироваться на суннитское понимание этого термина (как предстоятеля на коллективной молитве или любого религиозного лидера и авторитета мусульман), характерное для арабского мира. 1 июля 1970 года Хомейни был впервые назван Имамом в персидской касыде «Эй эмам-е бехагг баргозиде» («О по праву избранный Имам») неизвестного автора.
Опираясь на авторитет среди студентов и поддержку верующих из Ирана, Хомейни критикует шиитских муджтахидов Наджафа, игнорировавших Хомейни и его призывы к осуждению шахского режима, за их политический эскапизм.
Мохаммад-Реза Саиди – мученик борьбы с иностранным капиталом
В июле и августе 1970 года Имам Хомейни выступил с резкой критикой контрактов, заключенных иранским правительством с рядом крупных западных компаний, которые могли затронуть интересы торговцев базара и иранских трудящихся. Он предвещал будущее обнищание иранских масс и банкротство государства в случае продолжения экономического сотрудничества с Западом и наложил запрет на любые сделки с западными банками.
Перед этим, в мае 1970 года, в Иране был арестован один из соратников Хомейни, аятолла Мохаммад-Реза Саиди (1929-1970). Он погиб 10 июня, после девяти дней непрерывных пыток и издевательств во время заключения в тегеранской тюрьме Кызыл-Кале. Тем не менее, Саиди успел сказать своим палачам: «Клянусь Аллахом, если вы меня убьете и прольете на землю мою кровь, то в каждой капле моей крови вы найдете святое имя Хомейни».
Саиди выступал против инвестиционных планов банка Chase Manhattan, принадлежавшего американскому мультимиллиардеру еврейского происхождения Дэвиду Рокфеллеру. Шахский режим планировал заключить с ним инвестиционное соглашение на миллиарды долларов, которое фактически означало первый шаг к будущему подчинению иранской экономики ростовщикам с Манхэттена. Саиди выпустил и стал распространять среди иранцев манифест о недопустимости этой сделки. Он также издал обращение на арабском языке с призывом бороться против мирового империализма, которое разослал мусульманским ученым различных стран.
Дружба Рокфеллера с шахом уходила своими корнями еще в 1950-е годы. Уже после Исламской революции иранские диссиденты в Париже обнародовали документ, якобы из Швейцарского банка, в котором были показаны месячные операции по счету Национальной иранской нефтяной компании (НИИК). Документ показывал огромные выплаты членам семьи шаха и некоторым видным американцам, в том числе покойному Аллену Даллесу, тогдашнему главе ЦРУ, и Дэвиду Рокфеллеру.
С 1960-х гг. Chase Manhattan воспринимался на Западе как главный банк, действующий в Иране и вкладывавший средств в крупный бизнес. С начала 1970-х годов этот банк начал устанавливать контроль над большей частью иранского бизнеса. Летом 1973 года Чейз предоставил правительству Шаха кредит в размере 250 миллионов долларов – самый крупный кредит, который был предоставлен Ирану. На конец 1975 года иранские депозиты составляли 2,5 миллиарда долларов, или почти 8% от общего объема депозитов банка, что намного превышало иранские депозиты в любом другом иностранном банке.
Радикализация левого движения
В 1970-е годы в Иране получает развитие левая активность нового типа. Появляются военизированные подпольные организации леворадикального толка, ориентировавшиеся на вооруженную борьбу против шахского режима, среди которых выделялись марксистская Организация партизанов-федаинов иранского народа (ОПФИН) и исламо-марксистская (до 1975 г.) Организация моджахедов иранского народа (ОМИН). Еще с конца 1960-х годов в Иране получают распространение радикально левые течения (троцкисты, маоисты и т.д.), сторонники которых объединялись в кружки, изучали труды классиков марксизма и современных авторов (Мао Цзе Дун, Во Нгуен Зяп, Че Гевара, Франс Фанон, Али Шариати и др.).
Члены ОМИН вели активную подготовку к партизанской борьбе. В июле 1970 года они отправили семь ведущих членов организации, среди которых был будущий лидер Масуд Раджави, в лагеря Организации освобождения Палестины (ООП) в Иордании и Ливане. Однако добиться впечатляющих результатов в деле тренировки боевиков и диверсантов для осуществления операций в Иране им не удалось. За весь период 1970-х годов им удалось отправить не более тридцати членов для прохождения боевой подготовки.
ОПФИН образовалась из трех леворадикальных групп, которые объединились в 1970 году. Ведущую роль в организации играли две основные группы, придерживавшиеся разных взглядов на тактику и методы партизанской войны и получившие условные наименования – городская и деревенская. «Деревенская группа» начала действовать с сентября 1970 года в горном ущелье, неподалеку от города Чалус в северной провинции Мазендаран. Чуть позже она была вынуждена перебазироваться в провинцию Гилян. Деревенская группа, согласно книге «Один годы партизанской борьбы в городе и в горах», написанной одним из основателей ОПФИН Хамидом Ашрафом, насчитывала 22 человека. Группа расположилась на местности и вела подготовку к вооруженной борьбе, планировала установить контакты с горными пастухами и начать вербовку новобранцев среди молодых людей. Именно в этом месте в феврале следующего года случится знаменитый Сияхкяльский инцидент, который станет переломным моментом в сознании целого поколения иранцев.
За рубежом действовали такие леворадикальные группы маоистского толка, как Освободительная организация иранских народов (ООИН) и «Туфан», которым удалось распространить свои взгляды среди членов иранских студенческих ассоциаций в Европе и США.
Радикально-партизанский уклон затронул не только марксистов, но и религиозную молодежь. В 1970 году в Нахаванде (провинция Хамадан) возник кружок молодых людей под названием «Абузар». Группа сложилась на основе религиозных собраний, в основном антибахаистской направленности, и преследовала своей целью борьбу с бедностью и социальными пороками, а также свержение шахского режима и борьбу с мировой гегемонией США. Большая часть группы состояла из молодых людей и школьников, которые посещали религиозные собрания в мечети. Они самостоятельно пришли к выводу о необходимости вооруженной борьбы и диверсионных актах против властей, не испытывая влияния со стороны каких-либо политических организаций и деятелей. В будущем эта группа попыталась провести несколько акций локального масштаба, но была быстро выявлена САВАК.
Активизация левых в студенческой среде и их радикализация побудили режим принимать ответные меры. В ноябре 1970 года в третьем управлении тайной полиции САВАК был создан специальный комитет по борьбе с подпольными организациями в студенческой среде.
Мотаххари в гуще интеллектуальных дискуссий своего времени
В 1970 году Мотаххари окончательно покидает Хосейнийе-йе эршад после длительного конфликта с Миначи (одним из учредителей) и Али Шариати в знак своего несогласия с антиклерикальной направленностью выступлений последнего. С этого момента начинается пик популярности лекций Шариати в стенах этого заведения, который продлится вплоть до 1973 года.
Вместе с тем, Мотаххари продолжал выявлять актуальные вопросы и делал их предметом общественной дискуссии. В 1970 году вышел его цикл статей о проблеме хиджаба, который впоследствии был опубликован в виде отдельной книги. Всё началось с того, что в январе 1970 г. Хашеми Рафсанджани сообщил Мотаххари о публикации в журнале «Зан-е руз» («Современная женщина») статей, в которых содержались резкие нападки на хиджаб. Это сподвигло его на мысль написать ответные статьи о хиджабе. Однако не все религиозные деятели восприняли подход Мотаххари положительно. Некоторым казался непозволительным сам факт публикации религиозным ученым статей в неприличном издании, а другие критично восприняли более современную трактовку хиджаба, который в представлении Мотаххари не ограничивался строгой черной чадрой.
Мотаххари продолжает рьяно выступать против националистической идеологии шахского режима, которая была прямо или косвенно направленна против ислама и исламской идентичности иранцев. В 1970 году вышла книга Мотаххари «Взаимные услуги Ислама и Ирана», в которой он представляет исламскую версию иранского патриотизма, подчеркивающую роль иранцев в обеспечении расцвета исламской цивилизации.
19-23 марта 1970 г. в Мешхедском университете состоялся конгресс, посвященный тысячелетию Шейха Туси, на котором Мотаххари и некоторые другие улемы поставили вопрос о мерах государства по исключению арабского языка из учебных программ, которые они объясняли ни чем иным, как борьбой с религией.
В апреле 1970 г. Мотаххари начал читать в Хосейнийе-йе эршад лекции по случаю годовщины смерти индийского мусульманского мыслителя Мухаммада Икбала «Икбал и возрождение религиозной мысли» (это была серия из пяти лекций, которые он читал раз в неделю вплоть до начала июня 1970 г.). В этот период Мотаххари был в очередной раз задержан САВАК и некоторое время провел в одиночной камере. Поводом к его задержанию стало его речь во время Ашуры в Хосейнийе-йе эршад и объявление о сборе средств для помощи палестинским беженцам (в середине марта 1970 г.).
Будучи учеником и доверенным лицом Хомейни, после публикации «Вилайат аль-факих» Мотаххари в своих выступлениях тоже стал делать акцент на теме лидерства в исламской умме, однако рассматривал эту проблему в более философском и даже мистическом ключе – через призму доктрины «совершенного человека» (инсан аль-камиль). Например, в 1970 году Мотаххари начинает читать в Исламском обществе врачей серию лекций по теме «Имамат и лидерство».