Хроника революционного Ирана: 1975

1975 год еще больше увеличил пропасть между шахским режимом и народом, обострив и без того нараставшие контрасты в обществе. Шах отменил партии и провозгласил единую правящую партию проводником к великому будущему страны. Вместе с тем были форсированы социально-экономические реформы, которые должны были кавалерийским наскоком ликвидировать проблемы экономики, которая не спешила слушаться директивных методов. На внешнеполитической арене шах уладил конфликт с Ираком, не устранив коренных противоречий с агрессивным соседом, что привело к будущей кровопролитной войне. Параллельно шах усиливает репрессии в отношении исламистов и левых. Несмотря на это, студенчество все больше вовлекается в протестное движение, в котором исламисты и левые зачастую действуют сообща. Тем не менее, «идеологический переворот» внутри ОМИН вбивает очередной клин между ними.


ШАХ ВВОДИТ ОДНОПАРТИЙНУЮ СИСТЕМУ

В марте Мохаммад-Реза-шах объявил о роспуске всех политических партий, действовавших в стране. 5 марта 1975 года шах издал приказ об учреждении единой промонархической «Партии возрождения иранской нации» («Хезб-е растахиз-е меллат-е Иран»), в которую было предложено вступить членам всех расформированных партий. Генеральным секретарем партии был назначен бессменный премьер-министр Амир Аббас Ховейда, ранее возглавлявший провластную партию «Иран».

Двухпартийная система, которую сам шах еще полтора года назад считал эффективной и стабильной, вдруг перестала его устраивать. По всей видимости, теряя ощущение полного контроля над выстроенным им аппаратом управления, он принял решение сосредоточить все рычаги власти в одних руках для форсированного выполнения намеченных им задач. Кроме того, нефтяной бум, начавшийся в 1973-1974 годы и обеспечивший колоссальный приток нефтедолларов, создал у шаха иллюзию всевластия и толкнул его на упрочение режима личной диктатуры. Судя по всему, шах не сомневался, что эта меря является совершенно своевременной и еще больше приблизит Иран к эпохе процветания и величия.

Новая партия была призвана стать не просто элементом псевдодемократического фасада, а полноценной массовой партией с четкой идеологией и культом личности шаха. Ее главными принципами стали верность «шахиншахскому строю», конституции и программе так называемой «революции 6 бахмана» («Белой революции» или «революции шаха и народа»). Шах был назван «командующим» (фармандех) и «вождем» (рахбар) иранской нации, а шахская монархия провозглашалась единственной формой правления, отвечающей духу этой нации. Одним из важнейших принципов партии был национализм, понимаемый как великодержавный персидский шовинизм.

Шах призвал всех иранцев сплотиться «вокруг одного знамени, одной философии, одной высокоорганизованной государственной машины и защищать интересы Ирана сегодня и завтра». Этот призыв предполагал вступление в партию и участие в реализации шахских проектов. Вместе с тем он заклеймил всех, кто отказывался присоединиться к созданному им движению, отведя им место «в тюрьме или за рубежом». После обнародования шахского указа лидеры всех четырех расформированных партий заявили о своей приверженности новой партии «Растахиз». В партию вступили даже те члены правящего аппарата, которые ранее считались беспартийными.

8 марта 1975 г. по радио было передано заявление генерального секретаря Ховейды, который призвал все политические партии сомкнуть свои ряды для построения новой политической системы, провозглашенной шахом. По его мнению, предложение шаха должно было породить невиданное ранее общенациональное движение. «Под руководством шахиншаха политическое развитие Ирана будет таким же быстрым, каким является его экономическое развитие в последнее десятилетие»,— сказал Амир Аббас Ховейда. Днем официального появления на свет партии «Растахиз» стало 1 мая 1975 г., когда создание ее было одобрено учредительным съездом, в котором участвовало более пяти тысяч человек. На следующий день на стадионе «Арьямехр» состоялся стотысячный митинг, посвященный этому событию.

Происходившие в стране события не ускользали от внимания аятоллы Хомейни, находившегося в иракском Наджафе. После введениям шахом однопартийного режима Хомейни немедленно отреагировал на его действия в своем обращении к народу от 12 марта 1975 года, в котором он потребовал от всех исламских ученых и муджтахидов Ирана бойкотировать партию «Растахиз» и не допустить нарушения прав народа.

Состоявшиеся летом 1975 года выборы в меджлис и сенат проходили под началом новой правящей партии. В эти органы были избраны и назначены далеко не представители широких слоев иранского народа, а в основном представители прикормленной шахом олигархии — крупные промышленники и финансисты, многие из которых возглавляли крупные монополистические объединения и торгово-промышленные группы в иранской экономике. Следует сказать, что в связи с роспуском партий были также ликвидированы все профсоюзные и рабочие организации, не входившие в государственную Организацию рабочих Ирана.

С этого момента волюнтаристский, доходивший до полного самодурства и не считавшийся с реалиями общества стиль управления шаха, подпитываемый его мистическими иллюзиями о своем особом предназначении, начинает пронизывать все сферы государственной политики, прежде всего сферу экономики, которая в последующие годы будет страдать от сильнейшего перегрева и самых безумных перекосов.

Картинки по запросу

РЕПРЕССИВНЫЕ РЕФОРМЫ ШАХСКОЙ «БЕЛОЙ РЕВОЛЮЦИИ»

24 апреля 1975 года, незадолго до съезда новой партии, был принят закон о «расширении базы промышленной собственности», который был немедленно включен в качестве 13-го пункта в программу реформ «Белой революции». Обсуждение этого пункта «Белой революции» стало главной темой учредительного съезда партии.

В соответствии с этим законом, крупные предприниматели должны были выделить для продажи среди работавших на их предприятиях рабочих 55% своих акций, а государственным предприятиям следовало выделить для рабочих уже 99% акций. Эта смелая мера, не вызывавшая особого восторга у крупного бизнеса, была призвана, по замыслу шаха, ликвидировать в обществе эксплуатацию и классовые противоречия, покончить с недостатками капиталистического строя и выбить почву из-под ног марксистов, в которых шах видел своих главных врагов. Иранские средства массовой информации принялись рекламировать эту реформу как средство обеспечения социального равенства.

Реформу планировалось проводить поэтапно до октября 1978 года и не на всех предприятиях. В частности, она не распространялась на предприятия металлургической, нефтехимической, нефтедобывающей промышленности и других ключевых отраслей государственного сектора.

6 августа 1975 года шах объявил о включении в программу реформ «Белой революции» 14-го пункта, который предписывал введение фиксированных цен и борьбу со спекуляцией. Правительство объявило о том, что готово принимать жесткие меры по борьбе с тем, что оно называло искусственным завышением цен. В итоге, это вылилось в самые настоящие репрессии против мелких торговцев и ремесленников, которым пришлось отдуваться за вызванную самим же шахом инфляцию.

Первыми прочувствовали на себе заботу правительства торгово-ремесленные круги Тегеранского базара, но очень скоро эти меры распространились по всей стране. В течение трех месяцев после начала кампании было наказано более 50 тысяч ремесленников и мелких торговцев, которые уплатили штрафов более чем на 160 миллионов туманов. В последующие годы эти цифры еще больше вырастут, а свыше 8000 человек будут посажены за решетку в связи со «спекуляцией».

Таким образом, закон оказался обращен против интересов традиционной городской прослойки торговцев (базари), тесно связанной с духовенством и пополнявшей ряды членов оппозиционных исламских групп, признававших в качестве авторитета аятоллу Хомейни. Правительство видело в них угрозу и стремилось устранить их как прослойку, действуя в том числе в интересах крупного капитала. В газетах часто печатались материалы о том, что прогресс требует замены этой отжившей формы занятости населения супермаркетами и торговыми сетями. Таким образом, колоссальное давление на торгово-ремесленные круги базара стало одной из главных причин роста недовольства в городах.

ШАХ УЛАДИЛ КОНФЛИКТ С ИРАКОМ

После обострения ирано-иракских отношений в конце 1960-х годов после прихода в Ираке к власти партии «Баас», сопровождавшегося спора из-за статуса Шатт эль-Араба (Эрвандруда), многочисленными пограничными конфликтами и депортациями населения, поддержкой шахом курдского сепаратизма в Северном Ираке, что грозило вылиться в войну, стороны взяли курс на мирное урегулирование споров.

На конференции стран-членов ОПЕК в Алжире в марте 1975 года Иран и Ирак начали вести диалог друг с другом и выработали принципы нового соглашения. 13 июня в Багдаде между правительствами двух стран был подписан договор о нормализации отношений между двумя странами, предусматривавший демаркацию границы между Ираном и Ираком на основании Константинопольского протокола 1913 года и протоколов комиссии по делимитации границ 1914 года, в том числе установление речной границы по линии тальвега Шатт эль-Араба. Ирак шел на эти территориальные уступки в обмен на обещание Ирана прекратить помощь курдам. Таким образом, договор был лишь временным компромиссом между странами и не привел к урегулированию спорных вопросов, а потому не гарантировал долгосрочного мира.

Картинки по запросу

«МОДЖАХЕДЫ» СТАЛИ КОММУНИСТАМИ

В мае 1975 года часть руководства Организации моджахедов иранского народа (ОМИН) заявила о своем отказе от идеологии ислама и официально перешла на позиции «чистого» марксизма-ленинизма, опубликовав «Манифест идеологических позиций Организации моджахедов иранского народа» (Байанийе-йе э’лам-е мавазе-э идеоложи-йе сазман-е моджахедин-е хальг-е Иран). Это неожиданное, но давно назревавшее решение вызвало серьезный раскол в этой организации, большая часть рядовых членов которой предпочла оставаться приверженцами ислама, хотя их идеология в целом все равно носила леворадикальный характер. В результате группа последовательных марксистов отделилась и образовала самостоятельную организацию «Пейкар» («Борьба»).

К этой группе примкнул один из сыновей аятоллы Махмуда Талегани — Моджтаба Талегани, который был активным членом Организации моджахедов. В своем письме отцу он пишет: «Прошло почти два года с тех пор, как я покинул дом, перешел на нелегальное положение и утратил контакт с Вами. Поскольку я чувствую глубокое уважение к Вам и многие годы мы провели вместе, я считаю необходимым объяснить, почему я и моя новая семья (ОМИН – Иран-1979) решили провести коренные изменения в нашей организации… С раннего детства находясь рядом с Вами, я научился ненавидеть этот кровавый тиранический режим. Я всегда уважал ислам как выражение чаяний угнетенных масс, борющихся против угнетения… На протяжении последних двух лет я начал заниматься изучением марксизма. Прежде я считал, что воинствующие интеллектуалы способны уничтожить режим. Сейчас я убежден, что мы должны обратиться к рабочему классу. Но чтобы организовать рабочий класс, мы должны отказаться от ислама, поскольку религия отказывается признавать главную движущую силу истории — классовую борьбу. Конечно, ислам может играть прогрессивную роль, особенно в деле мобилизации интеллигенции против империализма. Но только марксизм дает научный анализ общества и ведет к освобождению эксплуатируемых классов. Прежде я привык считать, что тот, кто верит в исторический материализм, неспособен на высшую жертву. Теперь я знаю, что величайшая жертва, которую кто-либо может принести,— это умереть за освобождение рабочего класса».

Тем не менее, многие видные члены организации не хотели мириться с таким положением. Маджид Шариф Вагефи и Мортаза Самадийе Лаббаф, на счету которых были десятки успешных террористических операций, объявили о создании группы, которая сохраняла прежние идеологические позиции ОМИН, в том числе приверженность исламу, и стали вербовать в нее соратников. 8 сентября 1975 года лидеры «Пейкар» Бахрам Арам и Таги Шахрам вместе с некоторыми другими единомышленниками из ОМИН похитили Шарифа Вагефи и Самадийе Лаббафа и попытались убить их. Шариф Вагефи был убит, а его труп сожгли на мусорной свалке за городом. Лаббафа тяжело ранили, но ему удалось бежать, он попал в больницу, где был арестован и расстрелян в 1976 году вместе с другими членами ОМИН.

Идеологический переворот внутри ОМИН заставил многих религиозных деятелей, ранее с одобрением относившихся к этой организации и закрывавших глаза на фактически марксистский характер их идеологии, выступить с призывом к полному разрыву отношений с марксистами и выносить фетвы об их неверии. Это событие усилило позиции лояльного шаху духовенства, которое использовало этот факт в качестве подтверждения «безбожия» революционеров. Революционное духовенство выступило с совместным заявлением о полном отмежевании от марксистов. После этого ряд деятелей, ранее связанных с ОМИН, в том числе Мохаммад-Али Раджаи, Эззатолла Сахаби и Бехзад Набави, полностью отделились от нее. Погибший от рук марксистов Маджид Шариф Вагефи был объявлен героем и мучеником. После победы революции в его честь будет назван бывший Индустриальный университет Арьямехр, который будет переименован в Индустриальный университет Шариф.

После раскола в ОМИН в этой организации резко возвысился Масуд Раджави, который фактически возглавлял движение моджахедов в тюрьме. Он со своими единомышленниками выступал против полного отделения от марксистов и настаивал на стратегическом союзе и сосуществовании с ними. Они воздержались от того, чтобы публично осудить новых марксистских лидеров организации, рассматривая их как оппортунистические элементы, которые воспользовались ситуацией в своих интересах. Для руководства моджахедов, которое находилось в тюрьме, было важно не отступить от основной цели –  борьбы против режима, а обсуждение идеологических вопросов могло послужить лишь интересам врага.

19 апреля 1975 года был расстрелян вместе с 8 другими заключенными членами ОПФИН Бижан Джазани, который был арестован еще в 1968 году и являлся одним из главных идеологов организации, выступавших за объединение сил с различными левыми организациями, в том числе с «исламскими марксистами» из ОМИН. Сотрудник САВАК Бахман Надерипур, который был в составе конвоя, описывал события того дня: «Мы отвезли пленников на высокие холмы над Эвином. На глазах у них были повязки, а руки связаны. Мы вытащили их из микроавтобуса и усадили на землю. Затем Аттарпур сказал им, что точно так же, как ваши друзья убили наших товарищей, мы решили казнить вас – мозговой центр, стоящий за этими казнями. Джазани и остальные начали протестовать. Я не знаю, был ли это Аттарпур или полковник Вазири, который первым вытащил автомат и начал стрелять в них. Я не помню, был ли я четвертым или пятым из тех, кому они дали автомат. Я никогда не делал этого раньше. В конце концов Саади Джалиль Эсфахани выстрелил им в головы [чтобы убедиться, что они мертвы]».

Картинки по запросу

ИРАНСКОЕ СТУДЕНЧЕСТВО ПРОТИВ ИМПЕРИАЛИЗМА

В 1975 г. при коммунистической партии Туде была создана Организация демократической молодежи и студентов Ирана (ОДМСИ), печатными органами которой были еженедельная газета «Аянде» («Будущее») и журнал «Арман» («Мечта»). Эта организация была нацелена на вовлечение в компартию иранских студентов, находившихся за пределами Ирана и тяготевших к антиимпериалистическим идеям, определявшим тогда настроения молодежи повсюду. Программа ОДМСИ провозглашала своими целями борьбу против экономического, политического и военного господства империализма, в первую очередь империализма США, борьбу против антинационального и антидемократического режима шаха, объединение всех антиимпериалистических и антидиктаторских сил во всем мире.

Иранские студенты за рубежом проводили многочисленные акции протеста. Они выступали против участия Ирана в военных планах Пентагона по превращению их страны в жандарма США в регионе Персидского залива. Студенты сообщали всему миру о нарушении прав человека в Иране, о терроре и пытках, применяемых к политическим противникам режима. 14 января 1975 года в Вене перед зданием гостиницы «Империаль», где остановился шах Ирана,  прошла совместная демонстрация иранских и австрийских студентов под лозунгами «Иран — государство террора и пыток», «САВАК пытает демократов Ирана», «Освободите политических заключенных!», «Иранская реакция, руки прочь от партизан Дофара!». На следующий день, 15 января 1975 года, перед Венским университетом состоялся митинг солидарности с борьбой иранского народа, на котором ораторы выступали против антидемократической политики правящих кругов Ирана, не соответствовавшей национальным интересам страны.

В июне 1975 года в связи с годовщиной событий 5—8 июня 1963 года («15 хордада») в Тегеранском университете, в Индустриальном университете Арьямехр, в богословских училищах Кума и в некоторых других учебных заведениях прошли антиправительственные студенческие забастовки, митинги и демонстрации. Многие участвовавшие в них студенты были арестованы и преданы суду.

Годовщину «15 хордада» молодые семинаристы Кума справляли каждый год, однако эта годовщина была проведена с особым размахом, вылившись в трехдневные протесты в медресе Фейзийе. В медресе Фейзийе собралось более тысячи учащихся религиозных учебных заведений Кума. Участники протеста подняли над зданием мечети красное знамя, служившее символом мученичества в шиитском исламе, которое было видно издалека, и громко транслировали записи речей аятоллы Хомейни. Власти отключили в городе водоснабжение и электричество. В течение трех дней на улицах Кума раздавались лозунги «Долой Пехлеви!» и «Да здравствует Хомейни!». Медресе было окружено, против протестующих применялся слезоточивый газ и водометы. Семинаристы отбивались от полиции камнями и палками.

Протесты закончились тем, что специальные отряды по борьбе с беспорядками устроили штурм медресе Фейзийе, ворвавшись внутрь здания с крыши и через главный вход. В ходе столкновений с полицией несколько человек было убито, многие были ранены. Около пятисот семинаристов были арестованы, из 250 из них потом были немедленно призваны в армию, несмотря на действовавшее для них освобождение от срочной военной службы. Медресе Фейзийе снова было закрыто на долгое время. Имам Хомейни направил 11 июля 1975 года послание народу Ирана, в котором осудил действия полиции в этот день и поздравил народ с его «освободительной деятельностью и мышлением».

Картинки по запросу

РЕПРЕССИИ ПРОТИВ ИСЛАМСКОГО ДВИЖЕНИЯ

Генеральный секретарь Amnesty International в своем докладе, сделанном в 1975 году, заявил: «Ни одна страна в мире не имеет худшего послужного списка в области прав человека, чем Иран… для получения признательных показаний палачи САВАК подвергали своих пленников избиениям и воздействию электрошоком. Для достижения своих целей они использовали всевозможные ужасные и бесчеловечные методы: причинение мучительной боли половым органам и сексуальное насилие над женами и дочерями пленников на глазах у последних –  это лишь два примера таких зверств».

Одной из мер, направленных на подрыв влияния улемов, было закрытие богословских семинарий, медресе и исламских собраний. В 1975 году под предлогом создания зеленой зоны вокруг мавзолея Имама Резы в Мешхеде были разрушены старинные здания большинства медресе, располагавшихся рядом с комплексом мавзолея. Как было отмечено выше, летом было закрыто самое крупное религиозное учебное заведение страны – медресе Фейзийе. На тот момент уже несколько лет не функционировали такие важные центры исламской интеллектуальной жизни Тегерана, как мечеть Хедаят и Хосейнийе-йе эршад. Похожую судьбу разделили многие издательства, выпускавшие религиозную литературу.

К 1975 году около семидесяти видных представителей революционного духовенства находились в тюрьме или в ссылке, в том числе аятоллы Мешкини, Махдави Кани и Лахути, ходжат оль-эслам Алиакбар Хашеми Рафсанджани. Аятолла Табатабаи Кумми  был помещен на десять лет под домашний арест, к нему даже не допускали врачей. В 1975 году также были арестованы аятоллы Талегани и Монтазери. Талегани два года провел в тюрьме в ожидании судебного приговора, пока не получил десятилетний срок. Монтазери был арестован во время ссылки в провинции Курдистан по обвинению в прослушивании иракского радио и поддержке установления исламского правления в Иране, получив десять лет тюрьмы. В качестве более мягкой, предупредительной, меры применялся запрет на произнесение проповедей в мечети, однако в большинстве случаев за ней неизменно следовал арест, тюремное заключение или ссылка.

20 марта 1975 года из тюрьмы вышел популярный исламский идеолог Али Шариати. Его освобождение было скорее исключением на фоне ужесточения шахом репрессивных мер и не могло бы состояться без вмешательства некоторых зарубежных политиков, прежде всего президента Алжира Хуари Бумедьена, который был генеральным секретарем Фронта национального освобождения, с членами которого во Франции Шариати поддерживал тесные связи еще с 1950-х годов. Бумедьен был посредником на переговорах Ирана с Ираком на съезде ОПЕК и замолвил слово за Шариати. Однако, даже выйдя на свободу, он еще два года оставался под пристальным наблюдением САВАК, не мог ни публиковать свои мысли, ни общаться со студентами, пока не получил разрешение на выезд из страны.