Лекции аятоллы Мохаммада Бехешти. Ч. 3. Ислам и специалисты
Продолжаем публикацию лекций одного из ведущих деятелей Исламской революции, аятоллы Сейеда Мохаммада Бехешти, который возглавлял в 1979-1981 годы Совет революции и Партию Исламской Республики. Мохаммад Бехешти был не только политиком и видным священнослужителем, но и идеологом и теоретиком исламского движения, имевшим опыт участия в подпольной борьбе против шахского режима и создания Исламского культурного центра в Гамбурге, ставшего одной из точек притяжения иранского оппозиционного студенчества, обучавшегося в Европе. Третья лекция посвящена теме критериев при назначении на государственные должности и посты. Она представляет собой ответ на критику со стороны светской националистической оппозиции, упрекавшей руководство Исламской Республики в том, что оно руководствуется в кадровой политике не профессионализмом, а уровнем религиозности кандидатов на государственные посты.
Общества различаются с точки зрения целей. Общество может стремиться только к научному, промышленному и экономическому росту; в этом случае его лидеры придают первостепенное значение концентрации всех сил для достижения более роскошной и процветающей жизни, извлекая максимальную выгоду из любой возможности, позволяющей обеспечить дополнительное удовольствие и процветание.
Поэтому такое сообщество должно придавать первостепенное значение наукам и навыкам, которые стимулируют усилия людей по достижению этой цели в кратчайшие возможные сроки. Другие вопросы, помимо вышеуказанной цели, будут рассматриваться обществом такого типа как второстепенные и периферийные. Таким образом, главным преобладающим фактором будет экономика.
Сегодня в мире существует два вида экономического уклада: во-первых, капиталистический экономический порядок, который предоставляет определенному классу доступ к роскошной и процветающей жизни. Во-вторых, социалистическая экономическая система, которая якобы направлена на равное распределение продовольствия и богатства между всеми.
Можно заметить, что обе эти системы на самом деле направлены на достижение одной и той же цели – достижение материального благополучия и процветания. Единственная разница заключается в том, что капиталистическая система присваивает богатство исключительно в интересах определенного класса, в то время как социализм якобы пытается распределить богатство между всеми социальными классами. Таким образом, наибольшее значение придается техническим, промышленным, управленческим, коммерческим, сельскохозяйственным и другим специализированным областям, которые могут вращать экономические колеса общества в соответствии с требованиями благополучной материальной жизни.
Более того, даже индивидуальное художественное творчество будет использоваться для развития технологий и промышленности. В таких обществах специалисты в различных областях правят всеми другими сферами жизни; и социальные функции предоставляются людям в соответствии с их навыками и опытом в определенной области. Таким образом, моральный облик специалиста, выбранного для выполнения определенной задачи, в таких условиях становится несущественным и неважным. Общество не настроено вмешиваться в дела специалистов, управляющих банками, фермами, фабриками или больницами, до тех пор, пока они выполняют свои обязанности в соответствии с требованиями работодателя или общества. Тогда не важно, является ли специалист морально выродившимся, испорченным или нерелигиозным.
Логика, которую предлагают сторонники такой политики, заключается в том, что для управления заводами, для развития экономики, для развития сельского хозяйства необходимы специалисты. До тех пор, пока они способны справляться со своей работой, не нужно беспокоиться об их моральной и личной жизни; молятся ли они или ходят в ночные клубы, это не касается никакого учреждения. Такие рассуждения предполагают, что любой мудрый человек, главной целью которого является экономический и материальный рост, примет и будет отстаивать такую политику. Для них квалификация является единственным критерием, в соответствии с которым людям обеспечиваются определенные рабочие места.
По мнению сторонников этой идеи, если технократ, который управляет промышленной фирмой и лучше выполняет свою работу с симпатичной секретаршей в своем офисе, то необходимо ее привлечь, чтобы увеличить производство и повысить его эффективность. Именно таким было общество, которое вызывало у нас отвращение до революции. Те, кто пострадал от таких преимущественно экономических и материальных ценностей (или, скорее, антиценностей), которые царили в нашем обществе в прошлом, больше не увидят такой жизни. Что же тогда представляет собой то общество, к которому мы стремимся?
В идеальном для нас обществе благополучная материальная жизнь поощряется и считается необходимой для роста человека, но она не рассматривается как конечная цель общества. С этой (исламской) точки зрения, прогрессивная и процветающая материальная жизнь – это всего лишь средство совершенствования; это средство, помогающее человеку развивать свои способности и таланты, и, следовательно, она не является самоцелью. Освободившись от экономического давления, человек может по-настоящему работать в духовной сфере, чтобы занять высокое положение «наместника Бога на земле», как сказано в Священном Коране.
В таком обществе человек действительно любит Бога, а не мирские ценности. Только благодаря духовным ценностям и благочестию человека будут любить, хвалить и уважать другие члены общества, В таком обществе сердца людей будут млеть от восторга, когда они слышат имена Имама Хусейна (третьего шиитского имама) и его сподвижников, потому что они пожертвовали своей жизнью ради божественных ценностей ислама. Имя Хусейна будет напоминать людям о Боге, Его пути и джихаде (священной войне) ради защиты Истины.
Итак, возможно ли· для людей, которые предаются низменным желаниям и мирским делам вместо возвышенных религиозных ценностей, испытывать тот экстаз, который переживают благочестивые поклонники истинных героев, таких как Имам Хусейн? Итак, в благочестивом обществе, где культура основана на божественных ценностях, экономика, образование, художественные таланты и прочие вещи используются для того, чтобы помочь человеку в процессе приобретения высших и возвышенных ценностей. В том же обществе директора фабрики выбирают, во-первых, за его моральную компетентность, а уже потом за его квалификацию, потому что там, где господствуют ценности, человеку отдается предпочтение перед машиной, а не наоборот.
Мы, мусульмане, не можем стремиться к лучшей экономике или лучшему обществу за счет вырождения и деградации людей. Испорченный менеджер будет представлять большую опасность для сотрудников на заводе или в учреждении, на которых он, безусловно, будет оказывать развращающее влияние. Лидеры общества, даже руководители низкого управленческого или исполнительного ранга на заводах и в офисах, оказывают большое влияние на людей.
Как вы думаете, почему в шиитской школе мысли так много внимания уделяется вопросу имамата (лидерства)? Почему мы, шииты, верим, что только те, кто наделен возвышенными качествами благочестия, могут быть избраны в качестве лидеров? Это обусловлено лишь тем, что поведение лидера должно быть образцовым для людей. Таким образом, каждый лидер, на любом уровне лидерства, является практической моделью, которую должны копировать окружающие его люди. Поэтому экономика, образование, искусство, промышленность и все аспекты жизни должны находиться в гармонии с принципами нашей школы мысли, чтобы позволить человеку достичь как материального, так и духовного совершенства.
В обществе, главной целью которого является помощь человеку в освоении новых горизонтов возвышенных ценностей, экономические проблемы не должны преграждать пути человека к совершенству. Таким образом, экономика – это не цель, а скорее средство для того, чтобы открыть путь для полноценного развития человека в области духовных ценностей и морали. Квалификация и опыт имеют большое значение, но они лишь второстепенны по сравнению с приверженностью человека исламским принципам.
В исламском обществе мы не можем оставлять социальные вопросы и управление в руках нерелигиозных людей, которые подчиняются низменным мирским целям и желаниям. Религиозные чувства и приверженность исламским ценностям являются необходимыми условиями для назначения кого-либо на определенную должность в офисе, на заводе и в образовательных центрах официальных учреждений. В нынешних государственных учреждениях среди соискателей на работу распространяются определенные анкеты, в соответствии с которыми будет оцениваться их отношение к религии. Некоторые считают, что этот процесс напоминает эпоху инквизиции. Так ли это на самом деле?
Я подчеркиваю, что только по чистому невежеству или прибегая к вопиющей софистике, можно обвинить наше исламское правительство в применении инквизиторских мер при найме людей на работу. Как может мусульманское правительство, приверженное исламским ценностям, нанимать неверующих, например, для преподавания в своих школах? Эти вопросы были направлены главным образом на оценку религиозных тенденций, а не чьих-либо конфессиональных наклонностей.
Это не соответствует «средневековым» методам расследования с целью оценки благочестия и религиозных наклонностей желающего получить работу. Инквизиция подвергала человека преследованиям за сам факт обладания идеями, противоположными идеям правящего класса. Слово «инквизиция» относится к эпохе зарождения протестантизма, когда католики в местах, где они составляли большинство, подвергали пыткам и преследованиям людей только потому, что их идеи противоречили идеям Католической церкви.
Такое преследование действительно бесчеловечно, и мы сурово осуждаем его. Но это не инквизиция, если в нашем исламском обществе мы хотим возложить социальные обязанности на благочестивых и верующих людей, а не на испорченных и нерелигиозных. Это правда, что в пассивных обществах, где религия и государство являются отдельными институтами, и первое считается вопросом частной жизни, стоящим в стороне от социальных, промышленных и экономических проблем, человека не спрашивают о его религиозных склонностях.
Но дело в том, что мы не хотим копировать такие общества, как, например, общество Гитлера в Германии, в том, что касается их образа жизни. Мы хотим вести исламский образ жизни в этой Исламской Республике и должны придерживаться наших собственных критериев и ценностей. Наш народ не должен поддаваться этой безосновательной софистике. Этот процесс оценки религиозной компетентности и тенденций должен найти поддержку у всех, кто желает жить в исламском обществе, и теми, кто желает исламизации социального порядка в этой стране.
Я хотел бы еще раз отметить, что нас интересуют ценности, а не индивидуальные и конфессиональные наклонности. Именно ценности, проницательность и правильные исламские взгляды, поведение и этика определяют исламское благочестие человека. Должен ли я сам, в рамках сферы своей ответственности, приглашать в будущем (для работы с правительством) тех, кто наделен надлежащим исламским пониманием и верой, даже если им не нравится моя личность или они говорят обо мне за моей спиной? Я делаю это потому, что не я и не моя личность должны быть критериями того, что правильно или неправильно.
Однажды я навел справки о человеке, который по какой-то причине невзлюбил меня. После того, как я убедился в его исламской вере и благочестии, я пригласил его на работу и даже поручил ему важные задания. Позже он постепенно понял, что я был не таким, каким он меня считал, и теперь он стал моим хорошим другом. Однако, если бы он не был добр и дружелюбен ко мне, это не имело бы значения, пока он был способен выполнять порученную ему работу.
Поэтому, как я уже сказал, при оценке людей нами учитываются не личные и политические симпатии. Скорее, нас заботят благочестие, верность и способности человека. Однако мы не позволим, чтобы подобные критерии были поставлены под сомнение только из-за давления со стороны тех, кто обвиняет нас в использовании «методов инквизиции» и конфессиональных симпатий, а также тех, кто клеймит и поносит нас с помощью софистики. Мы полны решимости не позволить прозападным и восточным (просоветским) элементам, которые полностью чужды исламу и Исламской Республике, властвовать над судьбой нашего мусульманского народа. Поэтому мы стремимся сделать нашей школой мысли и идеологией для правления в этой стране ислам. В идеальном для нас обществе именно ислам станет базисом, из которого вырастут все остальные надстроечные институты. Таким образом, экономика для нас не является базовой социальной структурой, это всего лишь надстройка.
Таким образом, в обществе, структура которого основана на исламе и исламских ценностях, первый вопрос, который задают тем, кто должен нести определенную государственную ответственность, будет касаться их знаний об исламе, их благочестия и добродетелей в контексте исламских ценностей. Только после такой проверки следует оценивать квалификацию и техническую компетентность человека для осуществления данной работы. Таким образом, религиозные убеждения и приверженность исламским заповедям являются необходимыми условиями для назначения на должности и посты. Несомненно, было бы идеально, если бы мы смогли найти достаточное количество компетентных и благочестивых людей, обладающих удовлетворительными профессиональными знаниями для определенной работы, чтобы заполнить все пробелы в этой области.
Но дело в том, что из-за материалистической и чуждой исламу культуры, которая господствовала в нашем обществе в последние несколько десятилетий во время правления прежнего коррумпированного режима, наша благородная молодежь отклонилась от исламского пути. Несмотря на то, что они хорошие врачи, инженеры, менеджеры, экономисты и так далее, они либо полностью отчуждены от ислама и практически не являются мусульманами, либо, если и являются, то очень слабы в вере. Что мы можем тогда сделать?
Есть несколько моментов, которые следует рассмотреть:
Во-первых, в революционном обществе Исламской Республики Иран мы должны стремиться создать мощное конструктивное исламское движение, способное привлекать людей и вызывать в них глубокие изменения, такое движение, которое может стереть негативные характеристики людей, чтобы освободить место для создания положительных и исламских качеств.
Для достижения этой цели наше общество должно принять политику, которая может привлечь мужчин и их таланты, убедив их присоединиться к этому великому исламскому движению: одновременно с этим общество должно отвергать и отталкивать тех, кого уже нельзя направить и исправить. Качество этого привлечения, безусловно, должно быть на первом месте, чтобы привлечь большинство людей. Конечно, наряду с привлечением, существует и отторжение. Всегда будет существовать определенная группа, выступающая против божественных законов ислама, и поэтому ее необходимо будет отторгать. Это будет бессмысленно до тех пор, пока мы не предпримем усилия для того, чтобы привлечь большинство и направить его по конструктивному исламскому пути.
Во-вторых, чтобы это течение возобладало в обществе, приоритет должен быть отдан назначению благочестивых и компетентных людей на должности и посты. Было бы смешно, если бы мы позволили образованным и благочестивым молодым мусульманам оставаться безработными, в то время как нечестивый образованный человек занимает определенный пост. В этом отношении общество должно претерпеть большие изменения. Благочестивым, добродетельным и квалифицированным людям, будь то молодежь или старики, мужчины или женщины, следует уделять приоритетное внимание во всех видах занятий. В нашем обществе нужно взять за правило, что привилегии и приоритет отдаются благочестию, и что благочестивый специалист более ценен в этом сообществе. Если нам не удастся создать такую тенденцию в нашей стране, общество потеряет способность привлекать добродетельных людей и не сможет конструктивно и эффективно добиваться того, чтобы добродетель и благочестие восторжествовали.
Когда в обществе приоритет отдается специалисту, который также является набожным, другие тоже побуждаются к тому, чтобы укреплять веру и религиозные убеждения. Таким образом, управление обществом в конечном итоге окажется в руках образованных и верующих людей. «Образованный» здесь не обязательно означает тех, кто окончил университет.
В целом, всем религиозным и благочестивым людям, способным выполнять определенную работу, требующую специальных знаний, даже если они являются строительными рабочими, следует отдавать предпочтение при назначении людей на работу перед теми, кто обладает такой же технической компетентностью, но не является благочестивым. Да, для утверждения таких ценностей и тенденций в нашем обществе мы смело заявляем о своих взглядах и не обращаем внимания на шумиху, поднятую по этому вопросу западными или восточными (просоветскими) элементами.
Дело в том, что в прошлом, около 50 лет назад, наши люди практически отдавали предпочтение благочестивым и верующим, когда назначали людей на любую работу, неважно, значительную или незначительную. Например, если они хотели нанять строителя для ремонта своего дома, они никогда не дали бы эту работу нерелигиозному человеку, пока был доступен благочестивый работник. Однако, к сожалению, эта похвальная традиция наших предков в конечном итоге была вытеснена беспечностью и безразличием, оказавшись постепенно отброшена во имя модернизации и цивилизации.
Однако сегодня мы недвусмысленно заявляем, что наше возвращение к традиционным нормам, таким как придание значения благочестию, будет свидетельствовать о нашей серьезности и искренности в наших исламских убеждениях. Это означает, что мы никогда не откажемся от своих принципов, даже если те, кто склонен к чуждым идеологиям, назовут нас узколобыми.
В-третьих, мы должны придерживаться принципа относительности при назначении людей на должности; то есть, если вокруг недостаточно набожных и образованных экспертов, мы все равно должны искать тех, чьи моральные и религиозные убеждения относительно более похвальны, чем у других. Другими словами, мы не должны отказываться от этого принципа только потому, что нет достаточного числа полностью компетентных благочестивых специалистов. В любом случае, мы должны соблюдать этот принцип в соответствии с относительной степенью благочестия, моральной преданности и обязательств индивида. Поэтому мы должны строго соблюдать принцип отдачи приоритета верующим и благочестивым людям при назначении их на работу в той степени, то есть предпочитать людей с наименьшей степенью благочестия людям вообще без всякой веры.
Конечно, было бы идеально, если бы у нас было достаточное количество благочестивых образованных людей и специалистов. Но теперь, когда у нас недостаточно таких людей вокруг, мы все равно должны как можно больше соблюдать это правило даже на относительной основе и никогда не должны принимать «политику открытых дверей» в этом вопросе. То есть мы никогда не должны позволять неверующим и нечестивым специалистам занимать должности только потому, что общество в настоящее время страдает от нехватки благочестивых и верующих специалистов.
В-четвертых, если из соображений целесообразности мы вынуждены временно нанимать немусульманских специалистов и экспертов, мы должны делать это только в рамках актуальных требований и потребностей. Необходимо также принимать меры для защиты мест, где они работают, от бедственного положения в связи с их нечестием и неверием. Следует отметить, что, согласно Божественным законам ислама, категорически запрещено есть мертвечину или падаль, но все же, если кто-то вынужден в силу необходимости есть ее, чтобы выжить, а не умереть с голоду, в поедании такого мяса не будет греха. Если где-то работают такие эксперты, то следует принять меры для защиты от возможных опасностей, которые могут возникнуть для мусульманской среды в результате нечестия иностранных экспертов и специалистов.
Что касается найма экспертов из числа представителей религиозных меньшинств, таких как евреи, христиане, зороастрийцы и сабии, то это допустимо, как это предписано в нашем исламском конституционном законе, до тех пор, пока они открыто не нарушают исламские законы и принципы. Более того, сотрудники-мусульмане, работающие с этими людьми, никогда не должны смотреть на них как на образец и понимать, что у них разные религиозные убеждения.
Немусульманские эксперты, как это всегда было на практике в прошлом, могут свободно работать в мусульманской общине, а их достоинство и честь как законных граждан Исламского государства защищены исламскими законами. Мусульманское общество никогда не проявляло никакой готовности или склонности к дискриминации в отношении еврейских, зороастрийских или христианских врачей до тех пор, пока они открыто не нарушали исламские правила и законы. Если таких немусульманских экспертов можно назвать религиозными, в соответствии с их собственной верой, то они не будут представлять никакой опасности для исламской общины.
Теперь следует отметить, что всё сказанное мной до сих пор, касается социальных позиций. Другими словами, когда дело доходит до отдельных должностей, никто не может помешать любому гражданину Исламской Республики создать свое собственное промышленное предприятие в сотрудничестве с группой своих единомышленников. Таким образом, представленная дискуссия касается назначения людей в правительственные учреждения, организации и частные учреждения, созданные убежденными мусульманами. Таким образом, если другие группы и лица создадут свои собственные производственные подразделения и будут компетентно работать над производством полезных товаров, результаты их усилий и их товары самым обычным и естественным образом будут использоваться мусульманской общиной.
В-пятых, для того, чтобы наше общество продвигалось в направлении идеального сообщества, состоящего из убежденных мусульман, наделенных достаточным количеством знаний и квалификацией в различных областях, необходимо приложить усилия для обеспечения того, чтобы все школы, образовательные и профессиональные учреждения и другие учебные центры в стране соответствовали исламским принципам. Другими словами, все органы, участвующие в образовательной и учебной деятельности, должны прилагать неустанные усилия для воспитания студентов, которые не только сильны в своей исламской вере, но также технически способны и квалифицированы.
Жизненно важно, чтобы первому принципу был отдан приоритет над остальными четырьмя, а именно, в Исламской Республике должно быть сформировано конструктивное и мощное движение и тенденция, с тем чтобы привлечь всех технически квалифицированных и профессиональных людей к исламской вере и ее возвышенным ценностям — движение, которое может вызвать революцию внутри каждого человека. Никогда не следует утверждать, что, если конкретный человек не был хорошим мусульманином в прошлом, то его нельзя причислять к кругу мусульман, ведь такой человек, возможно, не был верующим человеком лишь до вчерашнего дня.
Но сегодня ему тоже следует дать шанс укрепиться под эгидой этого конструктивного и мощного исламского движения, охватившего наше революционное сообщество. Вы все должны вести себя таким образом, чтобы блеск исламского строя и правления привлекал к себе все взгляды и внимание. Именно таким образом, вы можете быть уверены, что наше общество сможет день ото дня привлекать и включать в свой состав все больше и больше таких элементов.
Теперь был поднят вопрос о том, должен ли убежденный мусульманин когда-либо соглашаться на работу, для которой ему не хватает необходимых знаний и квалификации. Человек, который задал этот вопрос, пришел к выводу, что наша дискуссия о квалификации и школе мысли (идеологии) была бесплодной и абсурдной, потому что истинно верующий человек согласится на работу только тогда, когда у него есть для этого способности и достаточный объем знаний. Не может быть и речи о том, чтобы правоверный мусульманин взялся за работу, на которую он не способен, однако суть проблемы кроется в другом.
Несмотря на то, что такие вопросы (как и вопрос, поднятый сейчас) имеют по своей сути существенное значение, по-прежнему очевидно, что они упоминаются только с целью послужить ложной цели. Я хотел бы спросить задавшего этот вопрос о том, какой вывод он хочет сделать из него. Говорил ли кто-нибудь из тех, кто настаивает на верности и приверженности исламу, когда-либо, что хороший мусульманин должен согласиться на работу, даже если он не в состоянии справиться с ней? Мы просто хотим сказать, что при назначении людей на должности хороший мусульманин, чей уровень знаний в определенной области составляет 70%, должен иметь приоритет перед неверующим или мусульманином, который не привержен вере, но чей уровень знаний в той же области составляет 85%. Мы прямо заявляем здесь, что первое безоговорочно предпочтительнее второго при назначении людей на должности в Исламской Республике.
Почему это так? Это просто потому, что мы уверены, что в результате нашего великого исламского движения любой недостаток в технических областях скоро будет устранен благодаря усилиям верующих мусульманских техников и специалистов в будущем. С другой стороны, что касается тех, чей уровень знаний составляет 90% или 85%, но они не верят в ислам или, если у них есть своя собственная версия ислама, и они не верят в эту Исламскую Республику, Революцию и ее образ мыслей, то они никогда не предоставят свой опыт в распоряжение этой революции и ее образа мыслей. Они лишь хотят вмешиваться в наши дела и проникать во все органы.
Однако мусульмане и улемы, которые потрудились на благо этой революции и несли жертвы на ее пути, не допустят этого и никогда не будут обмануты. Что касается этих антиреволюционных софизмов, мы будем обсуждать и разоблачать их перед народом. Как ваш брат и как гражданин, я буду продолжать освещать неоднозначные вопросы, пока я жив. С вашей помощью мы проясним эти вопросы и проанализируем их.
Вы, братья и сестры, которые слышат мои высказывания, анализируете идеи и, когда понимаете, что искренне верите в них, стремитесь и стараетесь распространять и поддерживать их, а также просвещать людей и молодежь. Мы никогда не говорили, что мы против квалификации и опыта. Мы также никогда не говорили, что выступаем против знания и науки. Это необоснованные обвинения против нас и нашего дела.
Я, вместе с другими, кто был назначен на ту или иную должность, всю свою жизнь занимался продвижением образования и профессиональной подготовки. Большая часть нашей жизни была потрачена на создание образовательных учреждений при одновременном соблюдении границ, установленных религией и благочестием: что за обвинения выдвигаются против нас сегодня?
Этот г-н Раджаи, которого вы называете продуктом исламской школы мысли, имея в виду, что он мусульманин, борец, революционер и верующий премьер-министр, является компетентным и выдающимся учителем математики. Как можно обвинять нас в том, что мы недостаточно ценим квалификацию, и говорить, что религия безразлична к знаниям? Таких людей, как Раджаи, нельзя заклеймить подобными обвинениями.
Кто эти распространители слухов, фабрикующие такие ложные обвинения? Что они говорят? Одно из их возражений относительно нынешнего кабинета состоит в том, что его члены являются старыми. Может быть, эти чиновники просто появились из ниоткуда в современном обществе и поэтому неизвестны людям? Это правда, что г-н Раджаи стал известен по всей стране только два года назад. Но достаточное количество людей знают его достаточно хорошо и рекомендовали его нации, которая теперь ему доверяет. Его кабинет действительно является кабинетом экспертов и специалистов. Его министр энергетики, д-р Аббаспур, был видным профессором инженерных наук, прежде чем стать министром. Как же тогда можно утверждать, что в этом кабинете министров была проигнорирована квалификация?
Министр почты и телеграфа доктор Канди имеет докторскую степень в области электроники. Вы хорошо знаете, что современные средства массовой информации и телекоммуникации – это сложный комплекс электроники. Тогда он вполне подходит для своей должности. Его единственный недостаток заключается в том, что он мусульманин, а не жиголо с Запада, и если бы он был таковым, то некоторые, безусловно, сочли бы его «квалифицированным» министром.
Его министром нефти является инженер Тондгуян, да благословит его Господь и освободит из лап врагов-баасистов (Тондгуян был взят в плен во время инспекции нефтепроводов в пострадавшей от войны провинции Хузестан). Он инженер, специалист по нефти и был назначен министром нефти. Его единственная вина (в глазах оппонентов) заключается в том, что он происходит из обездоленного класса, а не из «элиты».
Что касается министра экономики, то у доктора Нурбахша тоже есть докторская степень по экономике, которую он получил в американском университете. Его недостаток (по мнению его оппонентов) заключается в том, что он не склоняется ни к какой идеологической линии, кроме ислама. Министром здравоохранения является доктор Манафи, убежденный и авторитетный специалист, единственным преступлением которого, как и других членов этого кабинета, являются его исламские убеждения. Это человек, чья внешность и внутренние характеристики характеризуют его как мусульманина.
Доктор Бахонар, который недавно был назначен г-ном Раджаи министром образования и профессиональной подготовки и который был утвержден на эту должность президентом, является экспертом в области образования, в которой он проработал около 20 лет. Он мыслитель, писатель и педагог. Его вина заключается, если не в том, что он исламский ученый, то в том, что он человек, приверженный исламу, а не националист.
Министр науки, доктор Арефи, является профессором университета и врачом. Некоторое время он был ректором Тегеранского университета, а теперь назначен на пост министра науки. Как же тогда можно утверждать, что эти министры не являются экспертами, и что этот кабинет министров не обратил внимания на квалификацию? Я действительно не понимаю таких замечаний.
Как можно истолковать всё таким образом, что этот кабинет стремится к возрождению эпохи, когда религия и наука были несовместимы? Все с точностью до наоборот. В жизни и поведении членов этого кабинета неразрывная связь между религией и научной квалификацией.
О молодежь и интеллектуалы! Обратите внимание, что мы искренне и недвусмысленно заявляем вам об этих социальных реалиях. Мы подчеркиваем эти моменты снова и снова, и смиренно готовы служить вам. Со всей серьезностью отнеситесь к любым возражениям, которые у вас могут возникнуть по любому из вопросов, которые я рассмотрел. Если мы обнаружим, что это мы совершаем ошибки, то исправим их, а если вы ошибаетесь, то мы будем объяснять эти вопросы дальше, пока вы правильно не поймете их значение.
Мы постоянно выступаем за развитие и прогресс. Мы желаем, чтобы наша промышленность, экономика, сельское хозяйство, животноводство, торговля и все остальное развивались, но в соответствии с нашей школой мысли – исламом. Это единственное условие (соответствие исламским принципам), которого мы требуем. Мы не хотим прогресса, благосостояния, экономики, промышленности и сельского хозяйства, если они не соответствуют исламу. Торговля, например, должна развиваться, но не за счет еще большего лишения угнетенных.
Нет, мы желаем, чтобы талант ремесленника использовался для улучшения благосостояния, достижения процветания и решения проблем этой нации и общества, а не в эгоистичных целях набивания собственных карманов. Коммерческий талант такого человека может быть использован против ислама, если он думает только о своих собственных интересах. Тем не менее, тот же самый человек будет служить исламу и мусульманам, если он будет думать также и об интересах общества. То же самое относится к инженерам, врачам, менеджерам и всем другим специалистам и экспертам.
Сегодня мы тщательно и подробно обсудили принципы, касающиеся вопросов нашей религии и квалификации с теоретической и идеологической точек зрения. Исходя из такого понимания, члены нашего кабинета практически ищут как благочестивых, так и квалифицированных людей, чтобы они могли занять административные должности. Я хотел бы еще раз подчеркнуть, что не только выпускники университетов или какие-то другие конкретные группы могут рассматриваться как специалисты.
Для нас академическая степень может служить только доказательством вашей подготовки и образования в определенной области. Но если мы встретим человека, который наделен знаниями, опытом, навыками, практической квалификацией и интеллектом, но не является обладателем университетского диплома, мы будем считать его специалистом и обязательно пригласим его на работу.
Братья и сестры! Я надеюсь всегда оставаться другом и скромным братом вам и всем народом Ирана. Я хочу использовать свою компетентность и эффективность исключительно в служении Богу и его народу, если Аллах дарует мне такие добродетели. Я надеюсь, что ни одно из этих качеств никогда не уступит ни малейшему проявлению гордости и высокомерия с моей стороны. Пусть я останусь смиренным слугой-мусульманином, стремящимся заслужить Божью милость и удовлетворение.
Я надеюсь, с Божьей помощью и нашей великой любовью к людям Божьим, и под эгидой нашей привязанности к Богу и проблеска такой возвышенной любви, мы все всегда будем оставаться на пути спасения.
Одним из людей Божьих, чью любовь мы лелеяли самым искренним образом в наших сердцах на протяжении всей истории, является третий имам Достопочтенный Хусейн ибн Али (мир ему!). Мы высоко ценим его как возвышенный пример истинного человека Божьего. Каждый год, особенно в течение первых десяти дней Мухаррама, кульминацией которого является Ашура (годовщина мученичества Имама Хусейна), наше общество отмечает его мученичество. Таким образом, наше сообщество воодушевляется памятью о Хусейне и превращается в общество почитателей Хусейна, и куда бы вы ни пошли, вы видите теперь лозунги и девизы, написанные от его имени.
Пусть Бог дарует нам успех, чтобы помочь этой Исламской революции продвигаться по пути, предопределенному Богом, по пути, который служит интересам нашей нации (уммы).
Мы надеемся, что Бог поможет нам преодолеть недостатки в нас самих, которые могут противоречить целям нашего исламского идеала и пути. Пусть Он очистит нас от всякой скверны. Да поможет нам всем Бог быть помощниками нашему лидеру, Имаму Хомейни, в деле этой революции. Я сам прежде всего всегда буду обращаться к Имаму как к наставнику и учителю. Он был и остается для нас и наставником, и учителем.
В любом разговоре, который я провожу с ним по любому поводу, я чувствую его эрудицию и понимаю, как возвышенное понимание и высокая степень, которые являются характеристиками Божьего человека, проявляются в нем во все времена трудностей и в моменты кризиса. Такие отношения между учителем и учеником, между мной и Имамом, всегда оказывали на меня конструктивное и положительное влияние. Я всегда больше любил его как учителя. Я надеюсь, что его учение окажет неизгладимое влияние на всех нас и на наше общество. Имам действительно является образцовым лидером, приверженным школе ислама. Он является примером исламского лидера с твердыми исламскими обязательствами и возвышенным исламским пониманием.
Пусть Бог сохранит для нас эту образцовую личность, и пусть наше общество, даже после Имама, будет и дальше придерживаться линии Имама и на пути Имамата. Пусть такие лидеры всегда приносят ему пользу.
Пусть мы всегда будем иметь в виду нахождение в сокрытии нашего двенадцатого имама, Достопочтенного Махди, преемниками которого являются мусульманские факихи, такие как Имам Хомейни. Пусть мы всегда будем смотреть на двенадцатого имама как на критерий при выборе наших лидеров.
Я надеюсь, что эти живые церемонии Ашуры будут проводиться в этих божественных центрах, созданных во имя Имама Хусейна, с такой же простотой, искренностью и чистотой.
Пусть наше общество никогда не утратит сущность божественной культуры, которую оно обрело в культуре поклонников Имама Али и Имама Хусейна. Аминь.
Сейед Мохаммад Хосейни Бехешти
Источник: сайт al-islam.org