Мохаммад-Таги Месбах Язди. Вызовы Исламской революции. Глава 11: Взаимоотношения между народом и государством (часть 2)
Представляем вашему вниманию книгу «Исследования и вызовы», основанную на серии ежемесячных выступлений видного иранского мыслителя и философа аятоллы Мохаммад-Таги Месбаха Язди перед представителями иранского академического сообщества в рамках реализации задачи сближения между университетами и богословскими семинариями, которая была провозглашена Исламской Республикой с самого начала ее существования. На этих сессиях аятолла Месбах Язди, идеолог правого фланга лагеря иранских консерваторов, рассматривает вопросы, предложенные для обсуждения другими профессорами. В этой книге представлены девять из этих лекций.
Обзор предыдущей лекции
Во время предыдущей встречи, на которой мы обсуждали взаимные права и обязанности народа и государства, мы дали краткий экскурс в эту тему. Было отмечено, что по двум причинам право и обязанность взаимозависимы и пропорциональны друг другу. Мы говорили о том, что один из типов взаимоотношений между правом и обязанностью заключается в том, что всякий раз, когда для человека устанавливается определенное право, это право распространяется на другого человека, и в принципе понятие права предполагает именно это. Например, если жена имеет право на получение средств к существованию по сравнению со своим мужем, что она и делает, это соотносится с тем, что муж обязан обеспечивать ее этими средствами к существованию.
Доказывая право одной стороны, мы доказываем и обязанность другой стороны. Это означает своеобразную взаимосвязь и взаимообусловленность права и обязанности: право для одной стороны предполагает обязанность для другой. Второе значение соотношения права и обязанности заключается в том, что если в общественных отношениях между двумя людьми, двумя разумными существами, для человека устанавливается определенное право, то взамен этого на его плечи возлагается обязанность. При первом типе соотношения установление необходимого права для одной стороны означает установление обязанности для противоположной стороны, но в данном случае, когда мы доказываем право одного лица, наряду с правом также будет доказана и обязанность этого лица.
То есть, если он что-то берет, он должен отдавать что-то другое взамен. В двусторонних отношениях один не может пользоваться выгодой без того, чтобы другой не получил другую выгоду. У одного не могут быть только права, а у другого только обязанности. Если у человека А есть право на человека В, помимо того права, которым он обладает, у него также есть обязанность по отношению к человеку В, которую он должен выполнять. Даже в отношениях между отцом и сыном, если отец имеет право на сына, у него также есть обязанность по отношению к своему сыну. Он не может иметь никаких прав на своего сына, не имея при этом никаких обязанностей по отношению к нему. Здесь право и обязанность в человеке соотносятся.
Взаимосвязь между правом и справедливостью
Что касается второго значения, мы упоминали, что всякий раз, когда устанавливается некое право, вместе с ним устанавливается и обязанность для того, кто претендует на это право. Если мы рассмотрим отношения между народом и государством и установим право для одного из них, наряду с этим приобретенным правом, возникнет необходимость в том, чтобы была также и обязанность, которую нужно выполнять. Если государство или правитель имеет какое-то право по отношению к народу, как это делает оно или он сам, то наряду с этим правом оно также должно принять на себя определенную обязанность по отношению к народу.
Нельзя допустить, чтобы правитель имел право распоряжаться народом, не имея при этом никаких обязанностей. Между тем, если у народа есть какие-либо права по отношению к правителю, а они у него есть, то наряду с этим правом он должен принять на себя определенные обязанности по отношению к правителю. Неразумно, если все права принадлежат только народу, но он не имеет никаких обязанностей по отношению к правителю. Если эти отношения сбалансированы, то есть право, которое должно быть установлено для человека, находится в своего рода гармонии и равновесии с обязанностью, которая должна быть доказана наряду с этим правом, то в этом случае будут установлены справедливые отношения. В принципе, право [хакк] тесно переплетено со справедливостью [адл], потому что истина, стоящая за справедливостью, заключается в том, что каждому человеку должно быть предоставлено его право.
Если это право связано с обязанностью, которую он имеет по отношению к другому, и это право и обязанность пропорциональны и сбалансированы, отношения между ними будут справедливыми, поскольку они имеют одинаковый вес. Баланс означает быть уравновешенным, справедливым. Если предполагается, что обязанности одной стороны являются тяжелыми, например, эта сторона должна платить налоги, выполнять приказы, терпеть все трудности и нести расходы правителя, его аппарата и государства во всей их полноте, но не иметь никаких прав перед правителем, то эти отношения несправедливы.
Справедливость означает соразмерность двух сторон, баланс и равенство двух противоположных прав. Если эта соразмерность и баланс между правом и обязанностью будут соблюдены, справедливость восторжествует. Как показывает история философии, дискуссия о справедливости ведется со времен Сократа и вплоть до наших дней, охватывая период более 2500 лет. До сих пор по этому поводу велось много дискуссий и было написано так много книг, что их перечень сам по себе по объему является целой книгой. Даже в наши дни, пожалуй, не было ни дня, чтобы не было опубликовано ни одной статьи, работы или книги, которые определенным образом касались бы правосудия. Это событие, с одной стороны, показывает степень важности проблемы, а с другой стороны, указывает на то, что этот вопрос настолько широко обсуждается, что по прошествии двадцати пяти столетий дебатов и дискуссий все еще остаются неоднозначные точки зрения на этот вопрос и возможности для дальнейшего обсуждения.
Одним из обсуждаемых в этом контексте вопросов является взаимосвязь между справедливостью и правом. Представляется, что более очевидным является то, что взаимосвязь между справедливостью и правом носит объективный характер. Справедливость означает предоставление права. Справедливость есть не что иное, как то, что каждому должно быть предоставлено право. Однако, поскольку право является двусторонним, всякий раз, когда устанавливается право, возникает и соответствующая обязанность. Если это право и эта обязанность, которые установлены для человека, являются сбалансированными, они будут справедливыми, а если они несоразмерны, то есть право, которое признается за человеком, превосходит его обязанность, которую он должен выполнять, или, наоборот, его обязанность превосходит право, которое он должен выполнять, эти отношения несбалансированны и противоречат справедливости. Согласно этой точке зрения, понятия справедливости и права неразделимы. На самом деле, это не два разных понятия и не две разные темы, чтобы мы могли спросить: «Какова взаимосвязь между справедливостью и правом?» Следовательно, если есть какая-либо двусмысленность, связанная с понятием права, то это значит, что то же самое применимо и к справедливости, и наоборот, если есть какая-либо двусмысленность, связанная с понятием справедливости, то это значит, что то же самое будет применимо и к праву.
Критерий определения права – точка зрения естественного права и позитивизма
Теперь возникает вопрос: как можно определить право каждого? Если доказано, что у кого-то есть право, то предоставить ему это право, а вместе с ним и установить для него обязанность – это справедливо. Однако неясным моментом здесь является то, как эти права будут доказаны. То есть, откуда мы можем знать, в чем заключается право человека? Как и кто должен это определять? Этот вопрос настолько сложен, и, насколько мне известно, несмотря на настойчивые и неустанные усилия, предпринимаемые в научных центрах, университетах и академиях мира, различные юридические школы даже не пришли к относительному консенсусу по поводу того, что является критерием права, и откуда берется это право. Конечно, среди различных точек зрения на этот вопрос в настоящее время в академических кругах, институтах и университетах имеется одна теория, у которой много сторонников, но это не означает, что дискуссия закончена и дело решено. На самом деле двусмысленность все еще сохраняется.
В целом, что касается того, что такое право и откуда оно исходит, в философии права сформировались различные школы. Среди них есть школа естественного права. В этой школе утверждается, что «выполнение этих действий является естественным правом того или иного человека» или «жизненно важным правом является право на свободу, в то время как и некоторые другие права тоже являются естественными правами каждого человека». Конечно, этот термин относится к числу заимствованных с Запада терминов, которые стали частью нашей терминологии. В исламских концепциях нет речи о «естественном праве». Даже в одном аяте, одном хадисе и предании или в религиозном тексте вы не найдете, чтобы там говорилось о «естественном законе». Термин «естественное право» берет начало в одной из специфических школ философии права, а именно в школе естественного права. Конечно, это понятие было расширено и использовано также в других областях.
С незапамятных времен были те, кто верил, что каждый человек от природы обладает определенными правами, и использовал один и тот же термин (естественное право). Однако существуют различные мнения относительно толкования выражения «У человека есть такие-то права от природы». Что означает «у него есть такое-то право от природы»? Иногда они толковали это так, что природа наделяет человека определенными правами. В древних философских текстах часто можно было встретить подобные толкования. Например, говорилось: «Природа дала право на жизнь и пищу каждому живому существу. Природа дала право каждому существу, нуждающемуся в пище, есть пищу. Природа дала право каждому существу, нуждающемуся в воздухе, дышать воздухом».
Термин «естественное право» приятен как литературный оборот, но в действительности он сомнителен. Что такое «природа»? Для чего природа дает право? Чем природа вообще обладает, чтобы давать это другим? Имеет ли право тот, кому природа дала право, и получает ли он это от природы, или у него нет права, но природа дает ему это?! Если внимательно рассмотреть выражение «Природа наделяет кого-то правом», то можно заметить его двусмысленность. Является ли природа разумным существом, которое что-то дает человеку? Есть ли у нее прерогатива наделять человека правами или нет? Оглядываясь назад, если предположить, что природа – это существо, обладающее прерогативой и наделяющее кого-то властью и правами, то зачем нам подчиняться ей?
Как и какая сила убеждает нас уважать этот дар природы? Далее, если допустить, что природа дала право на жизнь какому-либо существу, почему другие обязаны уважать это право, не совершать самоубийства и даже не убивать животных без причины? Мы задали этот вопрос, потому что ранее говорили, что нет смысла утверждать, что у человека есть право, если другие, в свою очередь, не обязаны соблюдать это право. Когда дискуссия доходит до этого момента, выдающиеся авторитеты и глубокомысленные философы высказывают различные точки зрения, отвечая на этот вопрос.
Некоторые из этих философов, верящих в естественные права, говорят, что это право дано Богом, и когда вы говорите «естественное право», это означает данное Богом право. Однако, как вы знаете, среди философов и остальных людей есть те, кто не верит в Бога. Итак, какой смысл говорить о естественном праве, которое означает право, данное Богом? С другой стороны, как только мы заявляем, что определенное естественное право дано Богом, мы должны доказать, где и когда Бог сказал: «Я дал это право». Мы даже можем сказать себе, что Бог, безусловно, дал эти права определенным людям, но у нас должны быть доказательства этого.
Некоторые другие говорили, что естественные права – это права, которые доказываются разумом, а некоторые другие добавляли, что в некотором смысле те самые права, которые даны Богом, и раскрываются разумом. В любом случае, по этому поводу есть много споров, на обсуждение которых у нас сейчас нет времени, и, кроме того, это не принесет большого практического результата, и я просто хочу упомянуть о них. В любом случае, самая фундаментальная дискуссия, которую мы должны вести при рассмотрении прав, посвящена тому, откуда, по сути, исходит право.
Из-за этих проблем и неясностей, существующих по данному вопросу, точка зрения, диаметрально противоположная взгляду на естественные права, утверждает, что у права вообще нет фиксированного источника. Право не имеет ни естественного происхождения, ни рациональной основы и не дано Богом, а скорее, все права являются конвенциональными. Чтобы вести свою общественную жизнь таким образом, чтобы обеспечить соблюдение своих интересов, мир и безопасность, а также устранить хаос и беспорядки, люди заключили ряд контрактов.
У всех есть множество разных требований. У каждого есть какие-то требования, и никто не может позволить себе отказаться от них. Этот вид прав получил название «естественных прав». Каждый человек хочет жить. Ни одно живое существо не может позволить себе пренебрегать своей жизнью. Таким образом, они согласились с тем, что это право должно быть признано естественным. Раз живое существо живет, оно должно получать пищу. Таким образом, право на питание также является естественным правом, в котором нуждаются все люди. На практике все признают такого рода права, и никто не может их отрицать. Тот факт, что каждый человек нуждается в жилище и должен жить в определенном месте, неоспорим. На самом деле существует неявное и неписаное соглашение о том, что, поскольку у всех людей есть эти потребности, из этого следует, что за ними должны быть закреплены эти права. Результатом этого соглашения являются все те же естественные права.
Таким образом, естественные права, в соответствии с их договоренностями, означают, что они не были даны ни природой, ни Богом, ни разумом. Скорее, они представляют собой требования, которые имеются у всех людей. В позитивистской юридической школе естественные права приемлемы только в этом смысле, и все права являются конвенциональными. В философии права позитивисты считают, что все права носят конвенциональный характер. Как и в философии ценностей и философии этики, они также верят, что ценности добра и зла соответствуют консенсусу людей и общества. Принимая эти основания, им больше не нужно объяснять, почему это право существует, ведь люди сами признали его. Таким образом, принятие договора как основы прав ведет к принятию демократии.
Но этот вопрос все еще остается открытым: что произойдет, если какие-то люди где-то не примут пресловутый социальный контракт? В ответ позитивисты говорят: «В отношениях между индивидами в социуме, если человек не принимает его, он должен следовать за большинством. Когда в обществе большинство людей признают, что определенное право доказано, если какая-то их часть скажет: «Мы этого не признаем», то у этого большинства нет другого выбора, кроме как принять это, а иначе они выступят против демократии. Другого пути нет. В обществе все, что говорит большинство, должно приниматься и меньшинством. Конечно, насколько это возможно, нужно стремиться к тому, чтобы права меньшинства не были ущемлены. В любом случае, принцип заключается в том, что все, что принимает большинство, должно приниматься и остальными. Позитивисты решают эту проблему таким образом.
Тем не менее, если в отношениях между обществами и в сфере международного права, когда существует разногласие между двумя обществами или двумя государствами (конечно, государство здесь выступает как представитель интересов общества), кто должен определять права? Именно в этой плоскости формируются международные конвенции и соглашения. Если представители государств согласятся и подпишут соглашение, это общее право станет для них обязательным, в противном случае никто не имеет перед другими никаких прав. Сегодня господствующим в международных отношениях является принцип, на основе которого решаются международные споры и на который ссылаются в качестве правовой основы в международных судах, и он представляет собой конвенции, такие как морское право, космическое право и тому подобное.
Конечно, на практике, когда большинство стран или сверхдержав принимают что-либо, они также призывают остальных принять то же самое. Теоретически международное право основано на соглашениях между двумя обществами или между множеством обществ. Конечно, учитывая это предположение, существует также и такая проблема: обычно государства не являются представителями своего народа, и за них голосуют под влиянием различных факторов. В таком случае, какова необходимость для населения этих стран соблюдать эти конвенции? Пока что мы не занимаемся критикой этих теорий, и главное заключается в том, что, когда речь идет о двух людях, они должны договориться и вместе рассмотреть вопрос.
Однако при отсутствии такой возможности в обществе, когда в нем возникают возражения, и общий консенсус не может быть достигнут, критерием является большинство голосов. В международных отношениях права между народами также устанавливается на основе договоренности между их представителями, а именно государствами. Конечно, что касается случая, когда определенные люди имеют право устанавливать права для всего общества и навязывать их другим в качестве международных прав, существуют разные теории. В этом вопросе одни ушли в крайность, а другие допустили нерадивость. Среди юристов есть те, кто считает, что определенные люди могут издавать законы и навязывать их другим, особенно в случае наличия нарушений прав человека.
Что касается прав человека, то нет необходимости в их одобрении со стороны всех государств. Если государство выступает против конвенции и не подписывает ее, или, например, не подписывает Всеобщую декларацию прав человека 1948 года, другие государства имеют право навязать этой стране положения этих конвенций или Декларации. Эта теория была выдвинута в международном праве недавно[1]. Последствия всего этого можно возвести к философской теории, которая утверждает, что права – это нечто конвенциональное, осуществляющееся в соответствии с контрактами. Напротив, некоторые считают, что права – это реальные явления, которые раскрываются разумом, дарованы природой или Богом (при этом в зависимости от естественных прав, рациональных прав и божественных прав различные упоминаются точки зрения).
Точка зрения ислама на критерий определения права
Здесь возникает вопрос: каково мнение ислама по этому вопросу? То есть, если мы хотим приписать исламу какую-либо теорию по этому поводу, должны ли мы сказать, что ислам поддерживает позитивистскую юридическую школу, школу естественного права или школу рационального права? Ответить на этот вопрос за отведенное нам время – задача не из легких, но мы все равно должны это сделать.
Одно из самых фундаментальных различий между исламской точкой зрения и точкой зрения, доминирующей в западной культуре, заключается в том, насколько ценности реальны. Согласно исламской точке зрения, у нас есть набор реальных ценностей, которые не определяются конвенциями и контрактами. Они основаны, скорее, на реальных интересах и стоят выше личных вкусов, контрактов, условностей и даже международных договоров. Например, в медицинских вопросах, когда человек заболевает, при поиске лекарства от болезни врачи заключают между собой соглашение, заключают контракт, согласно которому с этого момента указанный недуг следует лечить определенным специфическим способом. Таковы ли врачи? Или они ищут настоящее лекарство? Знаем мы об этом или нет, но существует вещество, которое очень эффективно устраняет ту или иную болезнь. И задача медицинских исследователей – выявить реальную взаимосвязь, а не просто прийти к консенсусу между собой. Они не устанавливают взаимосвязи между медициной и лечением, между соблюдением принципов гигиены и здоровьем и не заключают контракт. Вместо этого, проводя различные опыты, они пытаются выявить реальные взаимосвязи.
В сфере ценностей, согласно исламской точке зрения, также существует набор общих, неизменных и абсолютных ценностей, которые основаны на реальных явлениях и не определяются договоренностями. Мы должны открыть для себя эти общие, неизменные и абсолютные ценности с помощью разума или другого способа (откровения). Таковы изначальные моральные ценности, и они не приобретают ценности в результате заключаемых людьми конвенций.
То же самое верно и в отношении прав. На самом деле права определяют существующие реальные отношения в жизни людей. Формулы, которые могут организовать эти отношения таким образом, чтобы обеспечить счастливую жизнь человека, представляют собой реальные формулы, которые необходимо найти. Конечно, одна из этих формул может, например, состоять из десяти элементов, девять из которых мы должны установить, тогда как один нам неизвестен, а затем посмотреть, в каких случаях имеются исключения. Это происходит потому, что некоторые из этих отношений и их определяющие их формулы настолько сложны, что обнаружить их весьма проблематично.
Представьте себе человека, который взял на себя труд посадить семя или саженец на земле, которая не принадлежит другим людям. Затем, благодаря его усилиям, ему удалось соорудить там фонтан, из которого он поливал семя или саженец, пока они, наконец, не превратились в плодоносящее дерево. Этот человек прилагал усилия на различных этапах посева, ухода за растением и полива, пока его усилия не принесли свои плоды. На этом этапе возникает вопрос о так называемом «праве собственности». Поскольку этот человек приложил усилия и вырастил плод или плодоносящее дерево, благополучие его жизни заключается в том, что он должен извлекать из него пользу. Теперь, если другой человек отнимет у него это дерево и не позволит ему пользоваться им, то, без сомнения, его право будет попрано. Откуда у него есть это право?
По причине тех неприятностей, с которыми он при этом столкнулся. В отношениях этого человека с другим человеком, который хочет извлечь выгоду из продукта своего труда, если эти отношения организованы правильным образом, то есть так, чтобы оба в равной степени извлекали выгоду из продукта их труда, будет иметь справедливость, потому что для каждого из них установлено право, и наряду с правом, которым обладает каждый из них, также установлена обязанность уважать права другого. Это простая формула, которую можно выразить следующим образом: любой, кто производит вещь, имеет право собственности на нее.
Но проблема не всегда так проста, как кажется, и в сложных социальных отношениях нелегко выносить суждения. Если мы добавим в тот же пример другие факторы, определить права будет не так просто, как раньше. Если мы сажаем дерево во дворе соседнего дома, и это дерево влияет на положение дома, лишает его солнечных лучей, или его ветви и сучья проникают в дом и занимают пространство внутри дома, то в какой мере в таком случае мы имеем право пользоваться преимуществами этого дерева?
Здесь возникает новая взаимосвязь, которая влияет на определение прав. Действительно, что касается ухода за этим деревом, мы несли связанные с этим тяготы, но из-за этого мы беспокоим другого человека, потому что в сложившейся ситуации использование этого дерева наносит ущерб другому человеку, и эти вещи должны приниматься во внимание при двусторонних отношениях. Одного элемента первой формулы, основанной на появлении неприятностей у человека, недостаточно, чтобы я имел право на получение выгоды от этого, поскольку здесь также возникает новая проблема, а именно сложные связи между этими элементами, входящими в состав этого права.
Иногда социальные отношения настолько переплетены и порождают такие взаимосвязи, что выстроить их по сложной формуле и решить непросто. В тех случаях, когда отношения фиксированы и просты, используя наш разум и используя опыт человека или опыт других людей, а иногда и научные формулы, мы можем легко прийти к ответу, который может быть легко принят, если мы представим его на любом академическом собрании или объясним любому разумному человеку. В этих случаях, которые являются простыми и базовыми юридическими вопросами, наш интеллект способен обнаружить взаимосвязь между правом и обязанностью, и с помощью рациональных доказательств мы можем аргументировать свое право или обязанность. Однако, как только взаимосвязь становится сложной, даже опытные оказываются обескуражены.
В случае с некоторыми судебными делами мы можем видеть, что на протяжении многих лет и столетий юристы обсуждают их и, несмотря на это, так и не смогли прийти к окончательному выводу. В любом случае, есть случаи, когда найти окончательное решение и четкий ответ, который был бы понятен всем, очень проблематично, более того, практически невозможно. Именно в таких случаях мы, если говорить на языке нашей исламской культуры, приходим к выводу, что они непонятны для разума. Но это не значит, что их нельзя понять. Скорее, это означает, что с помощью наших обычных рассуждений и имеющихся в нашем распоряжении обычных навыков мы не можем легко обнаружить взаимосвязь и определить точную формулу, которая полностью определяет влияние каждого из задействованных факторов.
В этих случаях в силу сложности взаимосвязей, а также множественности факторов и неопределенности воздействия каждого из этих факторов, с помощью общего для них разума люди не могут прийти к правильному, определенному и однозначному суждению. Согласно нашей исламской культуре, мы верим, что в таких случаях человечеству должно помочь Божественное откровение. Обращение за помощью к Божественному откровению не означает, что в нем будет содержаться что-то, противоречащее нашему разуму. Скорее, это означает, что Божественное откровение компенсирует недостаток нашего рационального понимания. Если мы располагаем информацией обо всех вещах и можем обнаружить все факторы и определить степень их воздействия, то в этих случаях мы сможем разобраться сами. Однако из-за недостаточности обычных навыков, которыми мы обладаем, мы не можем точно определить эти факторы и масштабы их воздействия, а также указать точную формулу для них. На данном этапе мы говорим, что наш интеллект не в состоянии постичь их, и Бог (через Свое откровение) должен определить их.
Фундаментальное различие между исламом и Западом в понимании критериев определения прав
В результате получается, что права на самом деле базируются на реальных основаниях и базисах. Другими словами, существуют законы, которые соответствуют реальному благу и пороку. То есть в реальном мире существуют реальные блага и пороки, на основе которых мы должны определять права. Тем не менее, мы не во всех случаях можем обнаружить эти реальные блага и пороки, потому что важная часть благ и пороков в жизни человека связана с его душой, духовностью, человеческим благородством, вечной и потусторонней жизнью, относительно которых у нас нет информации и знаний.
Этот вопрос, то есть игнорирование духовности и невнимание к благам и порокам загробной жизни, является вторым примером различия, существующего между нами и западной культурой. В настоящее время во всех современных западных странах мира мы не сможем найти специалиста по правовым вопросам, который учитывал бы при принятии законов, правил и предписаний духовные и загробные аспекты, а также вечную жизнь.
Независимо от того, верят ли эти юристы в загробную жизнь, или даже если они верят в нее, они считают, что эта вера не оказывает какого-либо влияния на сферу законодательства, поскольку, по их мнению, загробная жизнь не имеет ничего общего с материальной, мирской жизнью. В лучшем случае, у нас есть два этапа жизни, которые независимы друг от друга. Существует одна лишь материальная мирская жизнь, законам которой мы должны следовать.
Другая жизнь, а именно загробная, если она вообще существует, связана с миром после смерти, и самое большее, что мы должны делать для нее, это посещать молитвенный дом и участвовать в богослужениях. Единственное влияние веры на загробную жизнь заключается в том, что люди должны ходить молиться в мечети, собираться в хусейниях[2] и бить себя в грудь в знак траура, чтобы эти действия стали полезными для загробной жизни. Однако эта вера не имеет ничего общего с социально-политическими отношениями человека! Отделение религии от мира, ограничение юрисдикции религии личными отношениями человека с Богом и невмешательство религии в выстраивание социально-политических отношений – это то самое секуляристское мировоззрение, которое доминирует сегодня в западном мире.
К сожалению, наши новые интеллектуалы также хотят подтолкнуть нас к такому мировоззрению, превратить нашу революцию в нечто иное и отделить нас от ислама. В этом заключается фундаментальное различие между исламской точкой зрения и западной культурой. Мы верим, что наша мирская жизнь имеет причинно-следственную связь с загробной жизнью. По нашему убеждению, любое добровольное действие, которое мы совершаем в этом мире, в том числе даже вдох или выдох, моргание глазами или произнесение слова, может иметь последствия для нашей загробной жизни, потому что каждое из этих действий является либо законным, либо незаконным. Если оно законно, то может иметь положительный эффект, а если нет, то может оказать отрицательное воздействие на загробную жизнь. Это справедливо даже в случае простого взгляда.
Существует огромная разница между этим мировоззрением и секуляристским, согласно которому, если загробная жизнь и существует, то ни один из экономических, правовых, политических или социальных вопросов с ней никоим образом не связан. Загробная жизнь – это всего лишь эмоциональные отношения человека с Богом. Человек, который верит в загробную жизнь, отправляется в молитвенный дом и совершает некоторые религиозные ритуалы. Вот и все. В этом и заключается суть религии.
Остальные вопросы либо относятся к второстепенным аспектам религии, либо не имеют к ней никакого отношения. Такой взгляд на религию сильно отличается от религии, которая утверждает, что моргание глаз влияет на вашу будущую жизнь, не говоря уже о семье, супружестве, отношениях между родителями и детьми, социальных отношениях и отношениях между государством и народом. Мы верим, что все это оказывает влияние на нашу загробную жизнь.
Конечно, все мы понимаем суть этого дела, потому что мы мусульмане, хотя и не знаем масштабов и характера его последствий. Мы знаем, что даже наше моргание глазами также может повлиять на нашу судьбу в загробнем мире, но у нас нет возможности узнать, как это влияет и какой взгляд оказывает положительное воздействие, а какой – отрицательное. Одна из сторон этих взаимоотношений, а именно загробный мир, находится за пределами нашего понимания. Благодаря опыту мы можем найти лекарство и методы лечения физических заболеваний и сказать, что это лекарство имеет отношение к такому-то недугу. Почему? Это связано с тем, что мы провели множество опытов и стали свидетелями взаимосвязи между двумя факторами. Таким образом, мы выносим заключение о том, что существует взаимосвязь между этим лекарством и какой-то болезнью. Но как мы можем проверить, как наше поведение в этом мире повлияет на судьбу в будущей жизни? Мы еще не отправились в загробный мир, а те, кто отправился туда, не принесли нам никаких известий.
Итак, если наши общественные дела, которые являются колыбелью индивидуальных, семейных, политических и международных прав, могут сыграть положительную или отрицательную роль в загробной жизни и в том, будем ли мы в ней счастливы или несчастны, возникает вопрос: кто должен раскрыть эти отношения и эти права? Что касается нас, то у нас нет никакого опыта в этом отношении, и поэтому, чтобы доказать и оценить это, у нас нет иного выбора, кроме как обратиться за помощью к Божественному откровению.
Тот, кто знаком с этим миром и загробной жизнью, и для кого все вещи равны, знает, какова связь каждого нашего поступка с нашей жизнью в загробном мире и какова степень его влияния на счастье или несчастье в этой жизни. Таким образом, мы утверждаем, что правовые отношения должны определяться религиозным законом. Это не означает, что определение религиозного закона является чем-то праздным, безосновательным и субъективным. Вердикт религиозного закона помогает компенсировать недостаточность рационального восприятия. Что касается сферы, которая находится за пределами понимания нашего обычного интеллекта, то Всевышний Бог благодаря знаниям, мудрости и достоинству, которыми Он обладает для Вселенной, просвещает и направляет наш разум.
Замечания религиозного закона о связи действий с благом и пороком
Вопрос, на который необходимо обратить внимание, заключается в характере руководства и формулировке религиозного закона. Формулировка может показать нам формулу и указать на степень влияния определенного действия на нашу загробную жизнь. В этом методе очень сложно что-либо объяснить и понять, поскольку для этого нужна научная терминология и, по аналогии с разъяснением формул и законов в физике или математическими уравнениями, для простых людей это будет трудной задачей. Однако, если для выражения указанных отношений будут использованы символы и символические выражения, проблема будет решена. Затем каждому из этих символов будут даны соответствующие названия, такие как обязательный [ваджиб], запрещенный [харам], желательный [мустахабб] и другие, в зависимости от величины положительного или отрицательного воздействия этих действий на загробную жизнь.
Таким образом, религиозные предписания, такие как «ваджиб» и «харам», представляют собой набор символических понятий, но не каких-то бессмысленных и беспочвенных символов. Скорее, это символы, выражающие набор реальных и устойчивых убеждений, подобно математическим символам (числам, буквам и знакам).
Эти установления представляют собой набор условных и символических действий. Однако, поскольку они не являются праздными и простыми условностями, а основаны на реальном благе или пороке, каждое из них говорит о реальных явлениях и объективных отношениях, действиях и их последствиях в будущей жизни, которые обнаруживаются с большим трудом. Поскольку мы сами не в состоянии обнаружить эти взаимосвязи, религиозный закон, раскрывая их для нас, занимается с помощью этих простых символов установлением прав и обязанностей, оговаривая, что обязательно, а что незаконно, или что является правом, а что обязанностью.
Следовательно, мы верим, что право основано на наборе реальных базисов, то есть блага и пороки действительно существуют в нашей жизни и реализуются как результат определенных действий. Таким образом, не являются правильными ни точка зрения тех, кто говорит, что правом человека наделяет природа, ни точка зрения аш‘аритов, которые говорят, что есть Божественное право, и поскольку Бог сказал, что нечто хорошо и правильно, но стало хорошим и правильным[3]. Природа – понятие неоднозначное, ненаучное и поддающееся различным толкованиям. По этой причине теория естественного права не имеет четкого объяснения. Тем не менее, мнение о том, что право носит исключительно божественный характер в том смысле, что Бог повелел так, не имея на то никаких оснований и исходя из своей властности, также неверно. Бог отдает приказы, но Его приказы являются символическим выражением совокупности реальных и существенных благ и пороков. Всевышний Бог раскрыл нам эти блага и пороки и предоставил их в наше распоряжение.
Необходимость облегчения
Одним из факторов, которые необходимо учитывать при определении пределов и формулировании прав и обязанностей, является вопрос облегчения их осуществления. Имеется так много случаев, когда теоретически можно определить и обеспечить благо путем принятия какого-то закона, но на практике этот самый закон создает много проблем для деятельности и жизни людей. Именно в этом случае Всевышний Аллах добавляет к значимым факторам законодательства еще один фактор, называемый «йуср», говоря:
«Аллах желает вам облегчения, и Он не желает вам трудностей» (2:185).
Может быть, есть много вещей, от которых человек может воздерживаться, и это улучшит его здоровье, но если все люди захотят их соблюдать, они столкнутся с неприятностями, и их жизнь окажется в подвешенном состоянии. Ведь с утра до вечера они будут вынуждены думать только о проблемах со здоровьем, и у них больше нет времени на работу и другие занятия. В таких случаях Он не издает указ о необходимости воздерживаться от них, а вместо этого говорит, что необходимо воздерживаться от них, если они вредны для всех при обычных обстоятельствах. Таким образом, некоторые вещи могут быть вредными, поскольку люди будут сталкиваться с трудностями, но по поводу этих вещей не будет строгого предписания. Это называется термином «целесообразность облегчения» [маслахат-и-тасхил].
В дополнение к фактору надлежащего понимания блага и порока, необходимо учитывать и другие факторы, такие как простота применения на практике, и путем такой адаптации и коррекции принимается тот или иной закон. Это выходит за рамки нашего анализа и разъяснений. Тот, кто сотворил человека, знает лучше других, в какой мере в различных условиях жизни этот человек может проявлять терпение, а если Он к чему-то его обязывает, то знает, в какой мере это повлияет на другие вещи, имеющие отношение к его благополучию.
Подводя итог, можно сказать, что юридические понятия действительно условны и не имеют эквивалентных терминов, но они основаны на наборе реальных благо и пороков, которые будут реализованы в жизни человека. Часто принятие закона приводит к возникновению хаоса или прокладывает путь к возникновению некоторых духовных, эмоциональных или физических проблем. Часто закон приводит к неправильному воспитанию детей или их бессердечию, или лишает людей чувств, или способствует воспитанию преступников. Все это реальные факторы, которые будут реализованы в мире за пределами разума. Будет рассмотрена общая тенденция воздействия этих факторов и элементов, заложенных в этой формуле, и в отношении нее будет использоваться символическое понятие, называемое «право» [хакк] или «закон» [канун] (юридическое или политическое понятие в разных случаях).
Бог как единственный, кто изначально предписывает и запрещает
Важный и логичный вопрос заключается в следующем: Кто имеет право приказывать и запрещать? Разве не Тот, Кто даровал жизнь человеку? Какое право имеют другие говорить мне: «Ты должен это сделать»? Являются ли они моими хозяевами, чтобы говорить: «Сделай это»? Ни один человек не имеет сам по себе права приказывать другому человеку. Только у Бога есть такое право, потому что Он Хозяин всей Вселенной. В соответствии с правом собственности, которое Бог имеет по отношению к человеку, законодательная опека, право издавать законы, а также приказывать и запрещать также принадлежат Ему.
Всевышний, Который является нашим Господом в онтологическом смысле, также обладает господством и в законодательном смысле, то есть обладает законодательной властью над нами. Поскольку наше существование зависит от Него, только Он может сказать: «Ты должен сделать это» или «Ты не должен делать того-то». Кто еще, кроме Него, имеет право это делать? Эти приказы и запреты, а также определение любой обязанности требуют от человека ответственности. Здесь больше не остается места для вопроса: «Кто дал это право Богу?» Это право Божественной Самости Бога. Кто-нибудь наделял Бога Божественностью?! Божественность – это неотъемлемый атрибут Бога. Это право господства и законодательной опеки также является необходимым условием Его Божественности, и нет необходимости в том, чтобы кто-то передавал это право Богу.
Конечно, Бог не отдает приказов напрасно и без мудрости. На самом деле, когда бы Он ни отдавал приказ, в этом определенно есть что-то хорошее. Согласно этой точке зрения, правовые концепции и предписания в религии – это две стороны одной медали; одна сторона включает в себя приказание и запрет, в то время как другая сторона содержит в себе реальное добро или зло, связанное с этими делами. Таким образом, повеления и запреты Бога раскрывают истинное добро и зло, которые и составляют здание прав.
Именно повеления и запреты Бога подтверждают наши права. Никакое другое создание не может нами командовать. Выражение «божественные права» является правильным, но не в том смысле, который может привести к недоразумениям, то есть его следует истолковывать не как пустые приказы и властолюбие. Богу не нужно никого принуждать. Заповеди и запреты Божьи предназначены для нашего благополучия и исходят из Его милости и любви. Всевышний Бог, по доброте к Своим слугам, хочет, чтобы мы достигли совершенства, поэтому он устанавливает эти предписания и запреты. Итак, это Божественное повеление, но оно не является ни самовластным, ни беспочвенным, ни бессмысленным. Скорее, оно основано на реальном добре и зле.
Вопросы и ответы
Вопрос: Относится ли правило соотношения права и обязанности к человеческому обществу или к отношениям между Богом и человеком? Как соотносятся Божественное право и обязанность по отношению к человечеству? Создает ли право Бога перед людьми обязанность для Бога?
Ответ: Чтобы ответить на этот вопрос, требуется подробное обсуждение этой темы, которое должно быть проведено отдельно, но здесь мы ограничимся кратким ответом: по отношению к Всевышнему Богу у нас нет никаких прав перед Ним, и у Него, Всевышнего, нет никаких обязанностей по отношению к нам. По Своей милости и благоволению, Всевышний Бог установил в определенных случаях для Себя обязанности по отношению к Своим созданиям, то есть Он установил права для Своих рабов по отношению к Нему. Например, слова Бога: «Он предписал Себе милосердие» (6:12)» не означают, что мы должны определять обязанности Бога или приобретать какие-либо права. Однако Всевышний Бог по Своей милости возложил на Себя обязанность быть милостивым к Своим рабам.
Он говорит: «…и Нашим долгом было помогать верующим» (30:47). По сути, истинно верующие не имеют права требовать от Бога помощи. Дело в том, что Бог должен вознаградить любое доброе дело, совершенное человеком, но у Бога нет обязанности помогать ему – это то, на что даже правоверные верующие не имеют права перед Богом, и это не является обязанностью Бога по отношению к ним. Однако, по Своей милости и благожелательности, Он провозгласил право верующих на получение помощи. В результате на Нем лежит обязанность соблюдать это право. Следовательно, изначально ни у нас нет никаких прав на Бога, ни у Бога нет никаких обязанностей по отношению к нам, но Его доброта требует, чтобы Он установил права для Своих рабов и возложил на Себя обязанность соблюдать эти права.
Вопрос: Что касается основ права, то, по-видимому, даже при принятии в законодательстве принципа «реального добра и зла» некоторые законы, такие как правила дорожного движения, будут приниматься на основе общественного договора. Теперь возникает вопрос: каковы ограничения и пределы реального и конвенционального права?
Ответ: Часть законов и правовых норм основана на общественном договоре. Тем не менее, мы подчеркиваем, что основой права являются реальные добро и зло. Что касается того, в какой степени эти основания раскрывают истинное добро и зло, когда они превращаются в надстройки и кристаллизуются в виде действующих законов, то существуют разные уровни. В действительности, то, что представляет собой основу права, то есть благо, может быть реализовано в тех или иных случаях различными способами. Это благо реально, но определение способа его воплощения в действующих законах носит конвенциональный характер.
Например, правила дорожного движения и вождения автомобиля призваны предотвращать несчастные случаи и нарушения. Это реальное благо, которого можно достичь различными способами. Одним из способов является, например, то, что водители должны ездить по левой стороне дороги, как в Великобритании и Японии. Другой способ заключается в том, что в большинстве стран, таких как наша, все водители должны двигаться по правой стороне. Движение по правой или левой стороне дороги само по себе не является благом или злом, и это зависит от консенсуса в обществе, поскольку не имеет значения, будут ли все двигаться по правой или левой стороне дороги. В любом случае аварий удастся избежать. Однако, если один будет двигаться по правой стороне дороги, а другой – по левой, то произойдут аварии и столкновения, и возникнут большие пробки.
Подводя итог, можно сказать, что есть случаи, когда достижение блага и порока возможно различными путями. Однако общественный порядок требует, чтобы был выбран один из них, который бы соблюдался всеми. В этом случае именно законный правитель определяет этот путь, и ему также обязательно подчиняться.
Мохаммад-Таги Месбах Язди
Источник: Мохаммад-Таги Месбах Язди. Кавешха ва чалешха, под ред. Мохаммад-Мехди Надери Комми (Кум: Образовательный и исследовательский институт Имама Хомейни, весна 1382 года Хиджры (2003)). Том 1. 192 с.
[1] Это называется общие принципы права. Технически, «общие принципы права», как считается, относятся к набору принципов, против которых никогда не разрешается выступать ни одной стране, включая страны, не подписавшие соответствующие конвенции.
[2] Хусейния – это место, где поминают третьего непогрешимого имама, внука Пророка (да благословит Аллах и приветствует его и его род!), Имама аль-Хусейна (мир ему!).
[3] Аш‘ариты [‘ашаира]: последователи аш‘аризма, школы исламской схоластической теологии [калама], основанной Абу-ль-Хасаном аль-Аш‘ари (ум. около 330 г. хиджры/941-942), целью которой является защита основных принципов суннитского вероучения. Одна из ее основных доктрин заключается в том, что поступки не являются по своей сути добрыми или злыми, то есть благость [хусн] или порочность [кубх] поступков не являются имманентными, а определяются шариатом.