Мохаммад-Таги Месбах Язди. Вызовы Исламской революции. Глава 4. Религиозный плюрализм (часть 3)
Представляем вашему вниманию книгу «Исследования и вызовы», основанную на серии ежемесячных выступлений видного иранского мыслителя и философа аятоллы Мохаммад-Таги Месбаха Язди перед представителями иранского академического сообщества в рамках реализации задачи сближения между университетами и богословскими семинариями, которая была провозглашена Исламской Республикой с самого начала ее существования. На этих сессиях аятолла Месбах Язди, идеолог правого фланга лагеря иранских консерваторов, рассматривает вопросы, предложенные для обсуждения другими профессорами. В этой книге представлены девять из этих лекций.
Обзор психологических мотивов представления плюрализма
На предыдущей лекции мы отмечали, что одним из мотивов представления и продвижения плюрализма является психологический мотив, который присутствует в сознании многих людей, особенно молодежи. Когда они видят, что в мире существуют различные религии и секты и что есть люди, которые с предельной искренностью, правдивостью и серьезностью верят в эти религии и добросовестно соблюдают их предписания, у них возникает вопрос: возможно ли, что все эти люди являются обитателями ада, и лишь немногие из них являются его обитателями? Только мусульмане, принадлежащие к определенному течению (шииты), будут обитателями рая?
Действительно, если принять во внимание, что среди шиитов в рай точно попадут только те, кто либо не совершал никаких грехов, либо, в случае совершения какого-либо греха, впоследствии раскаялся. Поскольку этот вопрос, в некотором смысле, настолько невероятен для людей, что они не могут его принять, это придает больше уверенности представлению о том, что последователи других религий, по крайней мере те, кто верен своей собственной религии и соблюдает ее заповеди, также будут спасены и приняты в рай.
На предыдущем занятии мы объясняли, что для того, чтобы исключить такую вероятность, мы должны иметь в виду, что когда мы говорим, что единственной истинной религией является ислам и следование ему ведет к счастью и спасению человека, из этого не обязательно следует, что все остальные люди будут брошены в адский огонь. В целом, других людей (немусульман) можно разделить на две группы. Конечно, вопрос о том, какая из этих двух групп составляет большинство или меньшинство, имеет отношение скорее к статистике, а не к нашей проблеме.
К первой группе относятся те, кто упорно стремился познать истину и действительно хотел достичь ее, но по какой-то причине потерпел неудачу. Вторая группа состоит из тех, кто, несмотря на наличие подходящих условий для поиска истины, не стремился к ней или, несмотря на признание ислама истинной религией, решил не принимать его. Те, кто будет брошен в адский огонь, относятся к последней группе, но с первой группой, которая стремилась к поиску истинной религии, но совершила ошибки в ее определении или не смогла достичь ее, поступят по-другому.
В случае, если те, кого в фикхе и каламе называют термином «обездоленные» [мустад‘аф], то есть умственно ослабленными, придерживаются истин, которые они раскрыли благодаря своему собственному интеллекту или учению определенной веры, они получат награду за свои добрые дела. Конечно, вопрос о том, будут ли эти люди в День воскресения помещены на самый нижний уровень рая или в промежуточный мир между раем и адом, или же для них в День воскресения состоится особый суд, это уже другой вопрос. В любом случае, эта группа людей не подвергнется вечному наказанию.
Пояснение к аяту: «Если кто-либо будет исповедовать иную религию, кроме ислама, это никогда не будет принято от него».
Священный Коран гласит:
«От того, кто ищет иную религию помимо ислама, это никогда не будет принято, и в Последней жизни он окажется среди потерпевших урон» (3:85).
В этом аяте Корана недвусмысленно говорится, что люди не должны принимать никакой другой религии, кроме ислама. И это при том, что ваша аргументация утверждает, что другие религии, в той или иной степени, также будут приняты. Как вы собираетесь решать эту проблему?
В этом аяте содержится информация, имеющая отношение к его толкованию, и если мы будем подробно рассуждать здесь об этом, то уйдет в сторону от основной темы. Тем не менее, общий смысл заключается в том, что религией, ниспосланной Всевышним Аллахом людям во времена Ибрахима (мир ему!), была религия ислам, и люди были обязаны поступать в соответствии с ее заповедями до тех пор, пока не был ниспослан новый свод законов [шариат]. Когда на пророка Моисея была возложена пророческая миссия, закон Авраама был отменен, но религия Моисея была всё той же религией ислам, с той лишь разницей, что некоторые из ее законов отменяли соответствующие законы шариата Авраама (мир ему!).
Шариат Мусы (Моисея) также был отменен с приходом Исы (Иисуса), и людям было поручено действовать в соответствии с новым шариатом, который отличался от шариата Исы (мир ему!), но религией Исы (мир ему!) был всё тот же ислам (то есть подчинение воле Божьей). И, наконец, с приходом Пророка Ислама (да благословит Аллах и приветствует его и его род!) все предыдущие законы шариата были отменены, и после этого Бог приказал людям действовать в соответствии с законами Мухаммада (да благословит Аллах и приветствует его и его род!), а, как мы знаем, законы Мухаммада (да благословит Аллах и приветствует его и его род!) – это тот же ислам. Конечно, этот шариат имеет особые законы, предписания и особенности, которые делают его превосходящим шариаты прошлого. Здесь ислам приобретает определенный смысл в том виде, в каком мы относимся к нему сегодня. Учитывая это объяснение, становится ясно, что ислам понимается по-другому.
Когда-то он назывался шариатом Ибрахима (мир ему!), в другое время – шариатом Мусы (мир ему!), и так же обстояло дело с другими шариатами. Смысл аята «От того, кто ищет иную религию помимо ислама, это никогда не будет принято…» заключается в том, что каждый человек, исповедующий любое из этих направлений ислама, должен следовать ему, а любая религия, отличная от него, не должна быть принята от него. В любом случае, нет никаких сомнений в том, что религия тех, кто принял религию Ибрахима, Мусы или Исы (мир им!), будет принята Всевышним Аллахом. Итак, смысл этого аята о том, что в настоящее время любая религия, кроме ислама, не будет принята, заключается в том, что в настоящее время вы должны принять все, что Бог ниспослал через других пророков (мир им!).
Кроме того, вы также должны принять конкретные законы, принесенные Пророком Ислама (да благословит Аллах и приветствует его и его род!). Конечно, отмена законов не ограничивается только отменой определенным шариатом некоторых законов более раннего шариата. На самом деле, в определенном шариате также возможно, чтобы новый закон отменял старый закон. Например, в исламе, как вы знаете, в первые годы пророчества Пророка мусульмане обычно молились лицом к Байт аль-Макдис (в Иерусалиме), и эта заповедь сохранялась даже после переселения [хиджра] Пророка из Мекки в Медину. Однако спустя некоторое время, еще при его жизни, киблу [направление молитвы и других ритуалов] поменяли с Байт аль-Макдис на Каабу (в Мекке). Следовательно, отмена некоторых законов [ахкам] не меняет сути религии, которая состоит из веры в единобожие, пророчество и День воскресения. Вера в пророчество означает веру во всех пророков (мир им!):
«Посланник и верующие уверовали в то, что ниспослано ему от Господа. Все они уверовали в Аллаха, Его ангелов, Его Писания и Его посланников. Они говорят: «Мы не делаем различий между Его посланниками». Они говорят: «Слушаем и повинуемся! Твоего прощения мы просим, Господь наш, и к Тебе предстоит прибытие» (2:285).
Мы не имеем права отвергать ни одного из пророков (мир ему!), поскольку считаем обязательным повиноваться [ваджиб аль-ита‘а] им всем. Конечно, если бы Муса или Иса (да будет доволен ими Аллах!) жили в наше время, они бы, безусловно, пступали в соответствии с шариатом Пророка Ислама (да благословит Аллах и приветствует его и его род!).
Наша ответственность за свободу вероисповедания и за то, что мы принимаем решения в отношении последователей других религий
Таким образом, в наше время мы обязаны действовать в соответствии с предписаниями Корана и указаниями Святого Пророка (да благословит Аллах и приветствует его и его род!) и Непорочных имамов (мир им!), а если мы будем делать что-либо помимо этого, это не будет принято от нас. Но это не значит, что наша религия по сути своей отличается от предыдущих религий. Скорее, все они являются (монотеистическими) религиями. Если люди не обладают способностью различать и распознавать истину, они являются интеллектуально обездоленными [мустад‘аф], и им приходится действовать в соответствии со своим пониманием, и они непорочны в глазах Бога. Но те, кто когда-либо признавал истину и, несмотря на это, выступал против нее и были враждебен к ней, будут вечно пребывать в адском пламени, и в этом смысл утверждения, которое мы читаем в Ду’а Кумайль[1]:
«[О Господи!] Ты поклялся, что наполнишь его (ад) неверующими, как джиннами, так и людьми, и что Ты навеки поселишь там тех, кто упорно сопротивляется».
В любом случае, вечное наказание применимо к тем, кто упорно сопротивляется. Если у человека нет такого упрямства, даже если он когда-либо будет наказан, это будет соизмеримо только с его проступками, в то время как интеллектуально обездоленные люди будут оправданы в той мере, в какой они не способны распознать истину, и, как таковые, они не должны подвергаться наказанию. Важно обратить внимание на тот факт, что в любом случае, если немусульмане и нешииты не попадут в ад, то это потому, что на них нет греха, а не потому, что их религии или течения являются истинными и правильными.
Конечно, мы упоминали ранее, что те, кто жил во времена предыдущих шариатов, таких как законы Мусы и Исы (да будет доволен ими Аллах!), были обязаны действовать в соответствии с законами шариата своего времени. В любом случае, истинная религия и прямой путь – это одно и то же, и тот факт, что другие люди, не придерживающиеся этого пути, не будут брошены в адское пламя, не обязательно означает множественность истинной религии и прямого пути.
Психологический момент
Другой момент заключается в том, что человек не всегда таков, что вначале ему ясна веская причина и доказательство какой-либо вещи или предмета, или его правильность, и, устанавливая это доказательство и очевидность, он становится приверженцем этой вещи или идеи, но иногда бывает наоборот. Скорее, сначала человека привлекает какая-то вещь, и она ему нравится, а затем он ищет повод доказать, что это хорошо и истинно. В таких случаях человек на самом деле стремится к тому, что ему нравится, и, конечно, иногда это действительно что-то хорошее и правильное, а иногда – плохое и неправильное. Многие люди таковы. Их изначально привлекает определенная вещь, а потом уже они пытаются тем или иным образом обосновать свою симпатию.
Это справедливо в отношении многих из тех, кто уверовал в Пророка Ислама (да благословит его Аллах и приветствует!). То есть люди с самого начала не проводили исследования, не изучали ислам и его доктрины, чтобы в результате исследований ему была доказана истина о Боге, монотеизме и тому подобных вещах, и они уверовали бы в нее. Вместо этого, они захотели быть похожими на Пророка (да благословит его Аллах и приветствует!) и находиться в его обществе, просто наблюдая за его поведением. Сначала они приняли его сердцем, а затем стали искать причину, стоящую за этим. Это справедливо и в отношении лжи.
То есть, поскольку человек склоняется к определенному ложному поступку и хочет этого, он пытается так или иначе оправдать это для себя. Многие люди привыкли грешить и наслаждаться неограниченной свободой, и они хотят быть свободными во всех аспектах и делать все, что им заблагорассудится. Естественно, такие люди не хотят, чтобы существовали книга деяний, могила и День воскресения.
Они не хотят признавать, что в каждый момент времени за их самыми незначительными действиями и жестами ведется наблюдение, и они будут привлечены к ответственности за это. Поэтому, во-первых, человек хочет, чтобы у него не было расчета за деяния и книги деяний, и в соответствии с этим желанием он пытается придумать оправдание для отрицания Дня Воскресения и расчета за деяния. В связи с этим в Священном Коране говорится:
«Неужели человек полагает, что Мы не соберем его костей? Конечно! Мы способны восстановить даже кончики его пальцев, но человек желает и впредь совершать грехи» (75:3-5).
«Неужели тот, кто отрицает День воскресения, действительно думает, что Мы не сможем воскресить его?» Если он немного подумает и пораскинет умом, то хорошо поймет, что Тот, Кто в начале сотворил человека из ничего, может и возродить его, и, кстати, эта работа проще, потому что в прошлом Он создал человека из ничего, но сейчас, по крайней мере, есть множество разложившихся элементов или разложившаяся плоть и кости[2]. Поэтому человеческий разум легко допускает, что та же самая сила, которая впервые сотворила человека, способна также собрать разложившуюся плоть и кости и оживить этого человека. Итак, почему же те, кто отрицает Судный день, упорствуют в своем отрицании? Причина этого в том, что «человек желает продолжать жить порочно», то есть он хочет, чтобы у него не было никаких ограничений, и он был свободен делать все, что ему заблагорассудится, и чтобы не было никакого расчета и книги деяний. В данном случае сердце подсказывает, что Дня воскресения и расплаты не будет, а разум пытается найти этому оправдание. Социальные проблемы в основном таковы. Вместо того, чтобы сердце слушалось разума, разум следует велению сердца. Ярким примером этого в наше время является склонность некоторых людей к марксизму. Те люди, которые стали марксистами, были не из тех, кто вначале рассуждал о принципах диалектического материализма, и с помощью доказательств им было доказано, что ничего не существует кроме материи, и что марксистская концепция экономики и другие вопросы, относящиеся к марксизму, верны. Я сам знал людей, которые были мусульманами, привыкли молиться и поститься, но были марксистами.
Они думали, что можно быть мусульманином и марксистом одновременно. Почему они склонились к марксизму? Это потому, что они видели эти притеснения, дискриминацию и тиранию в обществе и были свидетелями того, как клика богатых не знала, как потратить свое богатство, в то время как другая группа людей жила в крайней нищете и голодала. Н считали, что нужно принять либо капитализм, либо марксизм, и что результатом капитализма является большой классовый разрыв и плачевное положение дел. Так они начали склоняться к марксизму. Приняв марксизм, они также постепенно пришли к так называемому научному доказательству и твердо придерживались материализма и примата материи.
То же самое верно и в отношении плюрализма во многих случаях и в отношении многих людей. Первоначально им пришла в голову такая мысль: как мы можем утверждать, что подавляющее число людей отправится в ад, и лишь очень немногие обретут спасение? Нет, это неприемлемо. Мы должны искать пути, чтобы остальные тоже были допущены в рай. Исходя из этого, выдвигается тезис об истинности всех религий, и также предпринимаются усилия по созданию идейных оснований для этого.
Какая философская или эпистемологическая основа может логически привести к плюрализму?
Есть также люди, которые начинают с определенных интеллектуальных и философских основ, а затем, опираясь на эти основы, приходят к плюрализму, но это не значит, что их сердце желает этого, а разум следует велению сердца. Здесь мы хотели бы рассмотреть, какие философские основы в конечном итоге приведут к плюрализму, с которого человек начинает.
В случае понимания реальности и раскрытия истины, если человек верит в то, что разум может постичь истину, он, естественно, не примет существования множества истин об одном предмете. Инстинктивно такой человек рассматривает истину как единую, и в поисках ее он открывает эту единую истину с помощью доказательств. Если ему задают математическую или физическую задачу, он верит, что правильных решений не более одного, и, если он когда-нибудь ее решит, он знает, что это решение либо правильное, либо нет, а множество правильных решений невозможно.
В познании истины, если человек верит, что у него нет какого-либо способа познать истину, независимо от того, какой инструмент он использует – разум или опыт, в лучшем случае он приблизится к истине, но никогда не достигнет самой истины, и именно здесь открывается путь для различных теорий познания: релятивизма, агностицизма и плюрализма. Сегодня многие люди во всем мире придерживаются теории, согласно которой истина находится за пределами человеческого разума, его знаний и понимания, и, независимо от своих устремлений, он постигнет только некоторые проявления реальности, и только некоторые аспекты и измерения истины будут для него раскрыты. Различные школы, такие как кантианство, неокантианство, агностицизм и релятивизм, часто утверждают, что «мы никогда не сможем постичь истину такой, какая она есть».
Согласно такому философскому обоснованию, правильность или ложность сообщений относительна, то есть каждое сообщение отражает лишь определенный процент реальности и воплощает в себе только определенную часть правды, а сообщения, которое показывает правду полностью, просто не существуют. Все научные теории обладают такими характеристиками, и, по сути, знание на самом деле является именно таковым. Не следует воображать себе, что знание существует для того, чтобы сказать: «Это так, и нет ничего, кроме этого».
Нет, знание не претендует на это и никогда не сможет быть таковым. В научной теории цель состоит в том, чтобы подтверждать или фальсифицировать, а не в том, чтобы разрушать реальность. Самое большее, на что может претендовать научная теория, это то, что, она является приемлемой до тех пор, пока в ней не обнаружено серьезных недостатков, однако, как только в ней обнаруживается серьезный дефект, она опровергается, и ее заменяет другая теория. Таким образом, этот процесс не прекращается. Научные теории развиваются одна за другой, и теории, которая не меняется и остается неизменной во все времена, в науке вообще не существует.
Те, кто при обсуждении эпистемологии и ценности понимания отстаивают такой образ мышления, почему-то презирают так называемую метафизическую логику, ее философию и аргументы, считая их ненаучными и лишенными всякого доверия. Всякий раз, когда подобные дискуссии поднимаются, они в саркастической манере говорят: «Оставьте эти разговоры. Это всё из области философии». Они говорят: «Мы придаем ценность только науке, а наука не претендует на то, что она полностью раскрывает реальность». Скорее, каждая теория отражает один определенный аспект реальности, а не все ее аспекты. Закон всемирного тяготения Ньютона раскрывает нам один аспект реальности, в то время как закон относительности Эйнштейна показывает другой аспект. Ни один из них не раскрывает нам всей реальности, а следовательно, оба они верны.
Именно таким образом мы приходим к своего рода плюрализму в эпистемологии, который сам по себе является разновидностью релятивизма или агностицизма. Конечно, некоторые люди не хотят связывать эту теорию с агностицизмом, утверждая, что она логически относится к релятивизму, а не к агностицизму (или скептицизму). В любом случае, не важно, будем ли мы называть это релятивизмом или агностицизмом. Основная предпосылка этой теории заключается в том, что реальность недоступна для нас, и наука никогда не сможет дать нам определенную веру (в смысле полного раскрытия реальности).
Объяснение плюрализма с помощью подобия призмы
Как мы уже говорили, эта теория может служить интеллектуальной основой плюрализма, потому что, согласно этой интерпретации науки, каждая научная теория подобна грани призмы, которая показывает часть реальности. В зависимости от угла, под которым человек смотрит, он может видеть только часть этой реальности. Никто не может увидеть всю реальность целиком, поскольку она распределена по разным сторонам призмы. Если мы интерпретируем плюрализм таким образом, то можем сказать, что истина едина: конечно, речь идет не о единственной истине в том виде, в каком она открывается каждому человеку. То есть, единственная истина – это на самом деле целостная призма, у которой есть разные стороны и углы, и каждая научная теория подобна одной из этих сторон и углов. Окончательный вывод заключается в том, что ни одна из этих сторон и углов не воплощает в себе всей истины.
Если мы рассмотрим аллегорию призмы и захотим получить более четкое представление о плюрализме и его различных интерпретациях, то одна из интерпретаций для нас состоит в том, что существует только одна истина, но существуют различные пути ее достижения. Точно так же призма – это не более чем вещь, но поскольку каждый человек смотрит на нее под определенным углом, его восприятие реальности может отличаться от восприятия других, поскольку разные ее углы могут иметь разные цвета и свойства.
Возьмем, к примеру, призму, у которой один угол выпуклый, второй – вогнутый, а третий – ни выпуклый, ни вогнутый. Если три человека посмотрят на призму под этими тремя разными углами, у него, определенно, сложатся три различных представления о ней. При этом мы, сторонние наблюдатели, точно знаем, что все они представляют собой изображение одного и того же предмета. Из-за разницы в ракурсе и в положении самих наблюдателей, им кажется, что они смотрят на три разные вещи.
В любом случае, это плюралистическая интерпретация «прямых путей», утверждающая, что у нас есть лишь единая истина, но к ней можно прийти разными путями. Стремление и цель всех верующих, более того, всего человечества, состоит в одном и том же, и все ищут одну и ту же истину. Единственная разница в том, что один делает это путем христианства, другой – путем ислама, а третий – путем иудаизма. В конце концов, все эти пути ведут нас к одной точке назначения.
Другая интерпретация плюрализма заключается в том, что мы утверждаем, что не существует такой вещи, как единая истина. Скорее, истин столь же много, сколько углов у призмы. Для каждого человека истина – это то, что он видит в призме под тем или иным углом, под которым он смотрит. Разнообразие цветов и свойств различных углов наклона призмы является причиной того, что один человек видит истину зеленой и выпуклой, второй – синей и вогнутой, третий – желтой, ни выпуклой, ни вогнутой. И истина – это не что иное, как эти образы, а образы эти также разнообразны. Соответственно, истина также многообразна. Очевидно, что такая интерпретация плюрализма отличается от интерпретации прямых путей, ведущих к единой истине.
Третья интерпретация плюрализма заключается в том, что мы не должны рассматривать правдивость или ложность любого религиозного или научного сообщения отдельно от других. Скорее, мы должны оценивать все эти сообщения в целом. Например, когда мы спрашиваем, является ли шиитская школа истиной или нет, мы должны иметь в виду совокупность шиитских верований. Исходя из такой интерпретации плюрализма, мы не можем выносить суждения об истинности или ложности какой-либо религии, поскольку, соответственно, все религии воплощают в себе как истинные, так и ложные представления. Другими словами, все религии правы и неправы одновременно. Они правдивы благодаря некоторым своим предписаниям (которые верны) и ложны благодаря некоторым своим предписаниям (которые ложны). Таким образом, поскольку каждая религия состоит из набора правильных и неправильных, истинных и ложных доктрин, идей, законов и ценностей, из этого следует, что все религии равны с точки зрения ценности, и нет никакой разницы в выборе какой-либо из них.
Теория о единстве истины в сфере религиозного знания
В отличие от религиозного плюрализма с его различными интерпретациями, другая идея состоит в том, что существует набор религиозных учений, все из которых верны, а вера в противоположные им утверждения является чистой ложью. Эта теория утверждает, что есть только одна истина, и нет никакой разницы тем или иным человеком, тем или иным обществом, тем или иным временем. Согласно этой теории, у нас есть набор убеждений, ценностей и законов, все из которых являются истинными, в то время как другие наборы либо являются полностью ложными, либо представляют собой смесь истинных и ложных представлений.
У нас, шиитов, чаще всего в головах имеется именно эта теория. Если вы понаблюдаете за людьми на улицах и базарах, то заметите, что они верят в то, что единственно правдивой и правильной является шиитская вера и знание, которые исходят от незапятнанных и чистых членов Семейства Пророка [Ахль аль-Байт] (мир им!) и четырнадцати Непогрешимых, а остальные религии и философские школы либо полностью ложны, либо частично ложны, в зависимости от близости и соответствия их доктрин шиизму. Это то, что существовало в сознании каждого из нас до появления плюрализма. Ни у кого не было какого-либо представления об истинности религии и школы мысли, кроме этого.
Отличие религиозных постановлений марджа ат-таклидов состоит в том, что они не имеют ничего общего с плюрализмом
На данном этапе возникает вопрос, что в шиитской школе также существуют различия во мнениях, как по вопросам вероучения, так и по вопросам юриспруденции и законов. Учитывая эти различия, можно ли приписать к шиизму набор последовательных законов и верований? Разница в фетвах шиитских улемов и марджа ат-таклидов стала притчей во языцех. Например, один марджа ат-таклид говорит, что в третьем и четвертом рак‘атах молитвы достаточно один раз произнести тасбихат аль-арба‘а[3], в то время как в фетве другого марджа ат-таклида говорится, что эти слова обязательно нужно прочитать трижды. Другой пример касается вопросов, относящихся к промежуточному миру [алам аль-барзах], таких как первая ночь в могиле и другие, или описания вопросов, относящихся ко Дню воскресения. Среди шиитских улемов существуют разногласия по этим вопросам. Какое из этих разнообразных мнений является истинным, а какое ложным?
В религиозных вопросах говорится, что мы должны подражать или следовать за наиболее сведущим [а‘лам] марджа ат-таклидом, и при определении наиболее сведущего существует расхождение во мнениях между людьми и авторитетами. Каждый считает самым сведущим определенного человека и следует за ним, но, в любом случае, это не значит, что в рай будут допущены только последователи определенного марджа ат-таклида. Напротив, любой, кто действует в соответствии с фетвами любого муджтахида, которого он считает действительно самым сведущим, окажется среди спасенных людей и будет допущен в рай. Именно здесь на ум приходит следующее скептическое соображение: если мы не принимаем существование «прямых путей» между различными религиями, по крайней мере, в рамках шиитской школы мысли, мы должны верить в существование «прямых путей» и считать правильными и правдивыми различные наборы взглядов о верованиях и законах. Таким образом, мы снова приходим к признанию плюрализма.
Отвечу, что в данном контексте область теории была перепутана с областью практического применения. Попадание в рай не обязательно следует за надлежащим выполнением истинного предписания ислама. Что происходит в случае подражания религиозным ученым, так это то, что если вы считаете кого-либо самым сведущим и подражаете ему, то в случае, если некоторые фетвы этого муджтахида противоречат истинному повелению Бога, вы освобождаетесь от наказания и не будете брошены в адский огонь из-за того, что не действовали в соответствии с истинным исламским предписанием.
Что касается вопроса о тасбихат аль-арба‘а, то истин в этом вопросе не более одной, и истинное повеление Аллаха состоит в том, что либо достаточно произнести его один раз, либо обязательно произнести трижды. Религиозное заключение любого факиха, согласующееся с истинным повелением Бога, является правильным, в то время как фетвы других, определенно, неверны. Однако это ошибка, за которую будут прощены как муджтахид, так и его последователи, потому что они упорно стремились определить истинный Божий замысел, но по каким-то причинам не смогли этого сделать. На данный момент этот вопрос аналогичен обсуждению проблемы интеллектуально обездоленных, о котором мы упоминали ранее.
Отсутствие различий в области основ ислама
В исламе у нас есть набор аксиоматических, фиксированных, абсолютных и неизменных истин, которые называются термином «основы ислама». Иногда объем этих истин расширяется и включает в себя определенные положения ислама. Это вещи, по поводу которых у всех мусульман нет разногласий. Например, все мусульмане считают, что утренняя молитва состоит из двух рак‘атов, и этот вопрос не нуждается в (дальнейшем) изучении. Скорее, он относится к числу основных, и именно по этой причине факихи говорят, что нет необходимости практиковать таклид в вопросах предписаний, относящихся к основам ислама. Некоторые даже считают, что в абсолютных вещах таклиду нет места, поскольку он применим только к спорным вопросам. Всем известно, что в исламе утренняя молитва состоит из двух рак‘атов.
Вопрос о важности молитвы в исламе является неоспоримым не только среди мусульман, но даже среди немусульман, которые не принимают ни ислам, ни исламскую молитву [салат], а молитва состоит из поясных поклонов [руку‘], простирания ниц [суджуд] и других действий [аф‘ал], а также молитвенных формул [азкар]. Разве сегодня кто-нибудь не знает, что хадж мусульман – это определенный набор действий, которые мусульмане совершают, отправляясь в Мекку в дни лунного месяца зу-ль-хиджа? Если кто-то скажет, что молитва и хадж не являются частями ислама, его заявление не будет принято, и ему будет сказано, что они являются одними из основных положений ислама, в чем нет никаких сомнений.
Они не ограничены временем и пространством, они неизменны, и в них нет места таклиду, потому что каждый мусульманин знает обе эти вещи (молитва и хадж). По этой причине также говорится, что отрицание основ ислама ведет к вероотступничеству [иртидад]. Конечно, покойный Имам не говорил, что отрицание основ равносильно вероотступничеству, что, в свою очередь, равносильно отрицанию посланничества [рисала], но некоторые правоведы не считают это условие необходимым, поскольку считают, что отрицание основ, определенно, ведет к вероотступничеству.
Различие в области спорных вопросов в исламе и его объяснение
В области законов и доктрин ислама, которые называются «основами» или «абсолютными положениями» ислама, нет противоречий. Любой, кто не верит ни в один из законов и доктрин, относящихся к этой области, не считается мусульманином. В исламе также есть ряд вопросов, которые не являются абсолютными. В области неабсолютных положений ислама авторитеты и муджтахиды могут издавать многочисленные фетвы и высказывать разные мнения. Согласно разуму [‘акль] и религиозному тексту [накль], долг тех, кто не является муджтахидом, состоит в том, чтобы ссылаться на муджтахидов и подражать им.
Конечно, истина, стоящая за таклидом, заключается в том, что неспециалист обращается к эксперту, что является общим правилом и не ограничивается сферой религиозных законов и вопросов. На самом деле, в любом деле, если человек не является экспертом, он должен обратиться к специалисту в определенной области. Например, если вы заболели, вы проконсультируетесь с врачом, который является экспертом в диагностике и лечении заболеваний. В религиозных законах люди также ссылаются на экспертов, которыми являются марджа ат-таклиды, и иного пути нет. Конечно, когда религиозные предписания марджа ат-таклидов отличаются друг от друга, практика их последователей [мукаллидун] также не будет идентичной. Однако следует иметь в виду, что разница между религиозными постановлениями марджа ат-таклидов подобна разнице между предписаниями врачей. Если два врача поставили два разных диагноза одному и тому же пациенту, то один из них ошибается, или же оба они ошибаются. Что касается врача, аналогичным образом, не все его диагнозы и назначения верны. Среди сотен рецептов, которые он выписывает, один может оказаться неверным.
Если религиозные авторитеты придерживаются разных мнений, а мы предполагаем, что не все их мнения ошибочны, то, естественно, только одно мнение является правильным, в то время как остальные ошибочны. Аналогичным образом, среди сотен религиозных указов, изданных факихом, возможно, некоторые неверны. Действительно, так и есть, но альтернативы этому тоже нет. Поскольку у нас нет прямого доступа к непогрешимому Имаму (мир ему!), другого пути нет. Следует ли полностью отказаться от медицинской науки из-за некоторых ошибок в предписаниях врачей? Очевидно, что ни один здравомыслящий человек не даст положительного ответа на этот вопрос.
Итак, если под плюрализмом в исламе понимается различие между религиозными указами улемов и религиозных авторитетов относительно неабсолютности ислама, то это определенный и приемлемый вопрос. По поводу неабсолютности у авторитетов могут быть разные мнения, в то время как человек может следовать религиозному постановлению любого муджтахида, которого он считает наиболее сведущим [а‘лам]. И ни одному муджтахиду нельзя сказать: «Ваше мнение, определенно, ошибочно», потому что мы исходим из того, что этот вопрос не является абсолютным, и мы не знаем наверняка, в чем дело. Конечно, условием для высказывания мнения является то, что человек должен быть экспертом или авторитетом в религиозных вопросах. Это не тот случай, когда вопрос не является абсолютным, а потому каждый может выйти и сказать, что имеет по этому вопросу такое-то мнение. Позволят ли люди и Министерство здравоохранения каждому открывать клинику и заниматься лечением болезней?
В любом случае, если кто-то называет это плюрализмом, мы должны сказать: «Да, у нас тоже есть плюрализм в исламе». Однако следует отметить, что никто никогда не называл это «плюрализмом», потому что плюрализм означает, что истина или способы ее достижения многочисленны, в то время как о различиях во мнениях муджтахидов, как мы сказали, истина и истинное повеление Бога – это одно и то же. Если муджтахид приходит к такому постановлению, то его мнение является правильным, в то время как любое другое религиозное заключение, кроме этого, определенно является неверным. Однако, как мы уже говорили ранее, это ошибка, которая простительна как для марджа ат-таклида, так и для его последователей [мукаллидов]. Следовательно, это нельзя назвать «плюрализмом».
Отрицание плюрализма в дескриптивных высказываниях и принятие его в этических и моральных вопросах
Другая проблема здесь связана с различием между дескриптивными и прескриптивными высказываниями. В эпистемологических рассуждениях говорится о том, что случаи, к которым относится знание, делятся на две группы. Одна группа – это дескриптивные высказывания, которые описываются как заявление о том, что нечто существует или не существует. То есть, это высказывания, в которых говорится о реализации в объективной реальности и существовании, или об отсутствии реализации в объективной реальности и несуществовании какой-либо вещи. Вторая группа – это высказывания, которые говорят о том, что является или не является должным, и не включают в себя высказывания о реализации или нереализации чего-либо в объективной реальности. Этот вид высказываний также называется «прескриптивными высказываниями».
Возможно, кто-то не стал бы оспаривать тот факт, что дескриптивные высказывания могут быть доказаны и опровергнуты, содержать правду или ложь, но в отношении прескриптивных высказываний он сказал бы, что в этой группе сообщений не может быть правды и лжи, и в них нет такого понятия, как правильное или неправильное. Точно так же в нашей нынешней дискуссии иногда говорят, что в сфере религиозных и вероучительных вопросов истина и ложь, правильное и неправильное не имеют никакого значения. Одно мнение может считаться правильным, а другие мнения – неправильными, но это правило неверно в отношении положений религиозного вероучения, которые говорят о ценностях и включают в себя представления о том, что «должно и не должно», не отражая объективную реальность, чтобы мы могли сказать, что существует только одно правильное мнение, а остальные мнения – ложные.
Все законы и предписания, а также моральные ценности ислама относятся к этому типу. Например, человек должен молиться, он не должен лгать, не должен ущемлять права других и тому подобное. Мы не можем сказать о таких вещах, что они истинны или нет, правильны или нет, потому что они не содержат никакой объективной реальности, чтобы мы могли сравнить их содержание с объективными реалиями и посмотреть, согласуются они с ними или нет. В принципе, правдивость таких сообщений строится не иначе, как на вкусах, вере и договоренностях. Если один говорит, что зеленый цвет прекрасен, в то время как другой говорит, что прекрасен желтый, то каждое из их утверждений является ничем иным, как следствием вкуса и темперамента этого человека, которые соответствуют зеленому цвету, в то время как вкус и темперамент другого человека больше соответствуют желтому цвету. Однако нельзя сказать, что первый человек говорит правду, а второй – лжет, и что, например, зеленый цвет действительно привлекателен, а желтый – нет. В этом случае говорить об истине и лжи, правильном и неправильном совершенно бессмысленно.
Опираясь на эту эпистемологическую основу в отношении представлений о моральных ценностях, открывается путь для релятивизма и принятия различных взглядов на один и тот же вопрос.
Можно просто сказать, что зеленый цвет хорош, как и желтый, розовый и фиолетовый, и это зависит от того, какой цвет человек принимает. Что касается религии или, по крайней мере, части религии (законов и вопросов, касающихся моральных ценностей), то такой точки зрения тоже можно придерживаться. Когда на карту поставлен вопрос о том, что можно и чего нельзя, мы можем использовать различные приемлемые варианты плюрализма в зависимости от разнообразия времени, места и людей. В первом веке нашей эры к определенному вопросу относились как к хорошему, но в четвертом веке то же самое считается плохим, и оба они являются правильными в соответствии со своим временем.
Одно хорошо для японцев, а другое – для британцев, и оба этих народа по-своему правы. В обществах, которые мы знаем, быть полностью обнаженным на публике считается отвратительным поступком, но, возможно, однажды в обществе эта самая практика может стать общепринятой, желательной и даже ценной. Этот вопрос зависит от общественного договора и обычаев, и не имеет значения, какую форму он примет. То же самое верно в отношении хорошего и плохого в исламе или любой другой религии, и нельзя сказать, что законы и ценности христианства, ислама или иудаизма являются самыми правильными. Скорее, что бы ни принимал человек, всё это является правильным.
Подводя итог, даже если мы принимаем плюрализм в вероучении и той части религии, которая охватывает представление о том, «что существует, а что не существует», в законах и предметах, относящихся к религиозным моральным ценностям, мы определенно должны принимать и поддерживать плюрализм и множественность.
Как мы уже указывали в ходе дискуссии об эпистемологии, некоторые люди считают относительными все гуманитарные науки и знания в любой области, но некоторые другие разделяют релятивизм только в сфере ценностей и этики или в основном считают моральные и этические суждения истинными или ложными, правильными или неправильными. Теперь мы должны рассмотреть, являются ли релятивизм и субъективизм в области моральных ценностей чем-то правильным или нет.
Критика плюрализма в области этики и моральных ценностей
Несомненно, есть вещи, благо или вред от которых представляют собой нечто изменчивое, и они хороши в определенное время, но плохи в другое, хороши в определенной среде, но плохи в другой, хороши при определенных условиях, но плохи при других. Даже если, например, говорить правду или лгать, это не значит, что говорить правду или лгать – это всегда хорошо или плохо. Кант считал, что лгать – всегда плохо, в то время как говорить правду – всегда хорошо, и в этих вопросах нет исключений. Но все мы знаем, что это не так, и, например, если для спасения жизни правоверного [му’мин] от нас требуется солгать, то в этом случае говорить правду не только плохо, но даже запрещено [харам], и человек должен солгать, чтобы спасти жизнь правоверного.
Во время тагутского режима[4], если агенты САВАК приходили и спрашивали у вас о местонахождении человека, должны ли вы были говорить правду, чтобы они пошли и арестовали указанного человека и отправили его в тюрьму или казнили? Совершенно очевидно, что в таком случае не следует говорить правду агентам САВАК. Исламское предписание гласит: если определенная практика вызывает унижение и смущение у мусульманина, он не должен этого делать. Логика, лежащая в основе этого предписания, заключается в том, что верующий должен вести себя в соответствии с обычаями и нравами общества, в котором он живет, конечно, до тех пор, пока это не противоречит религиозным предписаниям [ваджиб] и запретам [харам], и ему не следует совершать какие-либо действия, противоречащие нормам и обычаям, а также ведущие к его унижению и смущению.
Во всяком случае, есть много примеров, подобных упомянутому нами, результатом которых, по-видимому, является признание своего рода плюрализма и релятивизма в моральных и социальных принципах и ценностях ислама. Лгать и говорить правду – это как хорошо, так и плохо, в зависимости от ситуации. Конечно, следует иметь в виду, что логическим следствием этого утверждения является всего лишь релятивизм, а не скептицизм. То есть, дело не в том, что, например, мы скептически относимся к тому, хорошо или плохо говорить правду, а скорее, мы определенно знаем, что говорить правду при определенных обстоятельствах – это хорошо, в то время как при других обстоятельствах – плохо. В любом случае, есть те, кто, приводя подобные примеры, хочет сказать, что моральный и этический релятивизм существует даже в исламской мысли, и это является общепризнанным фактом. Конечно, профессиональное и научное изложение этого вопроса имеет свою специфическую трактовку, которая выходит за рамки нашего настоящего обсуждения.
Что мы можем сказать на данный момент, так это следующее: истина заключается в том, что если мы рассмотрим каждый случай со всеми его свойствами и во всех его условиях, то все случаи будут абсолютными, и в них не будет места релятивизму. Например, в вопросах, касающихся химии и физики, если вас спросят: «При какой температуре кипит вода?», вы ответите: «При 100 градусах». Затем вам приносят некое количество очень соленой воды, или, скажем, определенное количество воды доставляют в место, где давление воздуха больше или меньше обычного, и доводят до кипения, вы увидите, что она не кипит при температуре 100 градусов. Её температура кипения скорее всего будет больше или меньше 100 градусов. В данном случае результатом работы является не релятивизм. Проблема, скорее, заключается в том, что вы допустили ошибку в точном изложении сути дела, поскольку вы не изложили его точно со всеми его условиями и свойствами.
Для полного и точного объяснения этого случая мы могли бы сказать, например, что при определенном процентном содержании солей и определенном атмосферном давлении вода закипает при температуре 100 градусов. Все физики и химики знают, что при определенных обстоятельствах вода закипает при температуре 100 градусов. Но при изложении этого вопроса они обычно проявляют небрежность и, не упоминая эти свойства и условия, в общих чертах и кратко сообщают, что температура кипения воды равна 100 градусам. Подобные случаи встречаются во многих областях науки, и, как мы объясняли ранее, существование таких случаев не является доказательством их относительного характера и отсутствия какой-либо общей характеристики. Скорее, это просто результат небрежности при полном изложении этого случая с упоминанием всех его условий и свойств. То же самое верно и в отношении моральных проблем. В таких случаях, если мы изложим каждый случай со всеми его условиями и свойствами, решение по этому поводу никогда не изменится, и если это хорошо, то так будет всегда, а если плохо, то так тоже будет всегда.
Причина, по которой, как мы видим, правила в отношении лжи или правды меняются, когда иногда говорить правду хорошо, а в другое время плохо, заключается в том, что мы проявили небрежность, не упомянув все их условия и свойства. Но этические плюралисты и сторонники релятивизма в вопросе моральных ценностей говорят, что даже в том случае, если мы упомянем все условия и аспекты моральных оценок, у нас все равно не будет абсолютного добра и абсолютного зла. Скорее, хорошее и плохое различаются в зависимости от вкуса, темперамента и выбора отдельных людей и обществ, и причина этого заключается в том, что, по сути, вопросы, касающиеся ценностей, не соответствуют действительности. Как указывалось ранее, они схожи по привлекательности с зеленым и желтым цветами, которые просто говорят о вкусе и выборе людей, и за ними не скрывается никакая истина.
Именно здесь возникает фундаментальная и существенная дискуссия между нами и другими людьми. Мы должны обсудить, применим ли плюрализм к ценностям, понимаемым как таковые, или нет. То есть, можем ли мы иметь разные и противоречащие друг другу моральные суждения по конкретному вопросу и считать их все правильными и правдивыми, или же, если мы изложим все условия и аспекты дела, то решение по нему всегда будет последовательным и одинаковым в любое время и в любом месте?
Моральные предписания ислама как соответствующие истинному благу или пороку
Мы вынесли из ислама веру в то, что отказ от религиозных дискуссий также может быть подтвержден с помощью рациональных доказательств, заключается в том, что в отношении ценностей, того, что можно и чего нельзя делать, как в случае с дескриптивными высказываниями, касающимися того, что существует ли не существует, истина может быть только одна, и как таковая она не может рассматриваться как нечто множественное и разнообразное. У нас также есть множество хороших и плохих вещей, которые основаны исключительно на общественном договоре и не имеют реальной основы, но не все хорошее и плохое таково. Моральное и этическое добро и зло, о котором говорится в исламе, соответствует благу или пороку.
Например, ложь неприемлема и недопустима, потому что она вызывает недоверие людей друг к другу, что, в конечном счете, ведет к краху общественного строя, и человек никогда не сможет жить в таком обществе. Представьте себе сообщество, члены которого являются лжецами, и все они так или иначе лгут. В таком сообществе социальные связи ослабнут, а порядок жизни разрушится. Здание социальной жизни основано на доверии друг к другу. Если предполагается, что ложь распространена повсеместно, и все говорят неправду, вы больше не сможете доверять никому, начиная от своего супруга и ребенка и заканчивая родственником, другом, соседом и коллегой, и жизнь пойдет прахом. Именно из-за этой огромной и невосполнимой социальной потери ложь запрещена в исламе и считается тяжким грехом.
Напротив, когда люди говорят правду, они завоевывают доверие к себе, и люди могут пользоваться преимуществами общественной жизни. Если учащиеся школ и университетов не будут доверять тому, что им говорят и пишут в книгах их учителя и преподавательницы, все занятия в школах и университетах и учебники будут бесполезны. Следовательно, добро заключается в том, чтобы говорить правду, а зло – в том, чтобы лгать, и это согласуется с пониманием блага и порока. Именно по причине этой их связи с благом и пороком ислам считает честность хорошим качеством, а ложь – плохим.
Мы должны добавить, что, согласно исламу, хорошее и плохое в вещах связано не только с материальным и мирским добром и злом. На самом деле, существует множество хороших и плохих вещей, которые связаны с духовными и загробными делами человека. В том хорошем и плохом, что проповедует ислам, помимо материального и мирского добра и зла, также принимается во внимание духовное и загробное благополучие и погибель.
Заключение
В заключение следует отметить, что религиозные знания, независимо от того, относятся ли они к вероучению или к этическим и моральным законам и вопросам, соответствуют реальности, и во всех этих областях истина может быть только одна, а истинная религия только одна, и в ней нет места множественности. В том, что касается законов и ценностей, иногда можно увидеть, что мнение по какому-то вопросу меняется: например, иногда говорить правду – это хорошо, а иногда – плохо. Причина этого в том, что мы не рассматриваем и не излагаем предмет во всех его аспектах. Если же мы будем это делать, а также учитывать определенные ограничения и условия, то честность всегда будет хорошей или плохой, и это никогда не изменится.
С точки зрения философских и эпистемологических основ, мы также говорили, что источником плюралистической мысли может быть один из этих трех «измов»: позитивизм, скептицизм или релятивизм. Если бы, подобно логическим позитивистам, мы сказали, что метафизические и неэмпирические утверждения, такие как «Бог есть», «День воскресения есть» и тому подобное, по сути, не имеют смысла, или если бы мы стали сторонниками релятивизма в человеческом знании в целом или в конкретных этических и моральных вопросах, или, если бы мы приняли агностицизм и сказали, что ни одна часть человеческого знания не является определенной и достоверной, и все они в той или иной степени неотделимы от сомнения и скептицизма, через одно из этих трех философских и эпистемологических оснований, это могло бы привести к плюрализму и признанию множественности истин в человеческом знании, включая религиозное знание.
Конечно, в начале обсуждения мы также отметили, что это не означает, что каждый, кто стал плюралистом, изначально опирался на позитивизм, релятивизм или агностицизм. Скорее всего, это также связано с тем, что вначале человек склонялся к плюрализму, принимал его, а затем искал доказательства, чтобы оправдать и доказать это. Однако, в любом случае, если кто-то хочет прийти к логическому выводу, он должен с самого начала принять одну из этих трех основ эпистемологии, а затем через нее прийти к плюрализму. И, по сути, мы должны иметь в виду, что логический вывод состоит в том, что все научные проблемы так или иначе связаны с философскими принципами и предпосылками, а философские проблемы, в свою очередь, основаны на эпистемологических проблемах. То есть, с точки зрения логики, вначале мы обсуждаем эпистемологические вопросы, затем философские вопросы, а затем – текущие научные проблемы.
Например, когда врач или исследователь пытается разработать лекарство для лечения определенного недуга, изначально он не занимается философией и не доказывает философские правила, но это исследование, определенно, основано на неком философском принципе, а именно на принципе причинно-следственной связи. Этот исследователь отправляется в лабораторию и тратит много часов на исследования по разработке лекарства, что означает, что он верит в то, что болезнь не возникает спонтанно и беспричинно. Всякий раз, когда возникает болезнь, обязательно должна быть причина. И он также верит, что существует другая причина и фактор, которые могут повлиять на фактор, ведущий к заболеванию, и устранить его, а значит, вылечить его.
Таким образом, без принятия принципа причинно-следственной связи ни один исследователь не может проводить исследования. Но это не значит, что изначально он изучал философию и использовал принцип причинности на основе неоспоримых доказательств, а затем отправился в лабораторию и провел исследование. Скорее, вера в принцип причинно-следственной связи подсознательно или полубессознательно существует в его сознании.
Мохаммад-Таги Месбах Язди
Источник: Мохаммад-Таги Месбах Язди. Кавешха ва чалешха, под ред. Мохаммад-Мехди Надери Комми (Кум: Образовательный и исследовательский институт Имама Хомейни, весна 1382 года Хиджры (2003)). Том 1. 192 с.
[1] Ду‘а Кумайль [Молитва Кумайля]: Молитва, которой научил Имам Али (мир ему!) одного из своих верных сподвижников и убежденных сторонников ислама, Кумайля ибн Зияда. Эта молитва, которую обычно произносят каждую ночь, предшествующую пятнице, индивидуально или на собрании, после молитвы ‘иша. Она содержит принципы исламского вероучения и твердые основы религии, чтобы каждый мог следовать правильным путем и стать достойным мусульманином.
[2] Это всего лишь аргумент против неверующих, потому что на самом деле Бог всемогущ, а потому Ему легко создать что-то из ничего и создать что-либо из чего-то другого. Существование или несуществование какого-либо фактора в его действиях не делает их «проще» или «сложнее», в зависимости от тех или иных обстоятельств.
[3] Тасбихат аль-арба‘а: буквально, «четыре тасбиха». Чтение слов «Субхан Аллахи ва-ль-хамду ли-Ллахи ва ла иляха илла-Ллаху ва-Ллаху акбар» [«Слава Аллаху, хвала Аллаху, нет бога, кроме Аллаха, Аллах велик»].
[4] Режис Пехлеви в Иране до Исламской революции.