Исламская революция глазами советского гражданина. Глава 4. Новый 1979 год — последний год правления династии Пехлеви
Автор книги был очевидцем драматических событий, произошедших в Иране в конце 1978‑го — начале 1979 года. Он работал старшим переводчиком в советской проектно-изыскательской экспедиции, проводившей работы для строительства железной дороги Мешхед — Серахс. Постоянные поездки по стране позволили ему увидеть происходившее изнутри, так как он нередко попадал в самую гущу событий. В этой главе он рассказывает о продолжении политики силы, антиамериканских настроениях, расстрелах у Тегеранского университета, приезде в страну Хомейни, временном правительстве Базаргана.
26 января. Как сообщает «Кейхан», Бахтияр утром 25 января разговаривал по телефону с Назихом, председателем общества иранских адвокатов в Париже. Бахтияр его просил, чтобы тот уговорил Хомейни задержать свой приезд в Иран на 3 недели, которых якобы хватит Бахтияру для нормализации обстановки в стране. Назих немедленно поехал к Хомейни, где провел переговоры с его приближенными, в том числе с доктором Язди, который сказал, что этот вопрос обсуждать уже поздно, ибо аятолла принял решение и его ничто больше не остановит возвратиться в Иран.
Газеты продолжают публиковать данные об убитых при столкновениях на улицах Тегерана 25 января. В общей сложности погибло более 100 человек. Служба безопасности совершила налет на дом, где должен разместиться аятолла Хомейни после прибытия из Парижа. там произвели обыск, арестовали некоторых журналистов и религиозных деятелей.
В дневных телевизионных известиях показали пресс-конференцию Бахтияра, на которой присутствовало много местных и иностранных корреспондентов газет и телевидения. На вопрос корреспондента газеты «Аяндеган», выполнены ли решения премьера по предоставлению газетам свободы печати, Бахтияр ответил, что газеты находятся на самообеспечении и поэтому имеют полную свободу. Что касается радио и телевидения, то эти организации субсидируются государством. И по этой причине они не могут иметь полной свободы.
В Мешхеде в людных местах, особенно на центральном базаре, где наши жены обычно покупают продукты, распространяется много разных листовок. Одну из них, подписанную аятоллой Шариатмадари, принесла мне жена. Листовка обращена к солдатам. В ней говорится:
«За последние дни в газетах появились сообщения о том, что в Тегеране готовится военный переворот. Это известие, на наш взгляд, — средство давления на иранский народ. Трудно себе представить, чтобы армия, которая сама — часть народа, выступила бы против своего народа. Армия, главная задача которой — охранять границы государства и бороться с иностранными захватчиками, никогда не пойдет ни на какой сговор против своих братьев и сестер. Как я уже не раз говорил, солдаты — наши братья и мы их любим. Но если, не дай Бог, их обманут, втянут в интриги и они станут стрелять по своим соотечественникам-мусульманам, то такие солдаты совершат большое преступление, тяжкий грех. И кроме позора и бесчестья не заслужат ничего ни на этом, ни на том свете.
Поэтому я обращаюсь к мусульманам армии и как отец даю им совет: ислам как никогда прежде призывает нас к исполнению святого дела. Весь народ и армия должны единодушно сплотиться ради выполнения священных целей ислама и установить в стране справедливый исламский порядок.
Аятолла Шариатмадари».
Сегодня в преддверии годовщины смерти пророка Мохаммеда и имама Хосейна в Мешхеде состоялось грандиозное шествие по городу. Помимо религиозных лозунгов, демонстранты несли плакаты, осуждающие власти за репрессии против революционного народа и закрытие аэропортов страны. Как известно, персы — любители поэзии. И многие лозунги зарифмованы в виде стиха. среди них были, например, такие, которые в переводе звучали: «Плохо придется Бахтияру, если Хомейни опоздает! Единственный путь освобождения — вооруженная борьба! Солдат наш брат, армия — наш враг!»
28 января. Тегеранские газеты принесли тревожные вести. Вчера утром около тегеранского университета собрался многотысячный митинг в поддержку Хомейни. В разгар митинга агенты САВАК с крыш соседних домов начали стрельбу. Люди стали разбегаться. По официальным данным, которым обычно никто не верит, было убито 27, по другим — 150 человек. А судя по числу раненых, доставленных в городские больницы, погибло не менее 3 тыс. В Тегеране на улицах много помощников по сбору крови для раненых, они останавливают автомобили и показывают картонные таблички, где написано, какая нужна группа крови. Кровь сдают тут же в передвижных пунктах. Вечером гнев народа обратился против главного жандармского управления, расположенного недалеко от университета, на площади 24 эсфанда. В течение долгих лет это мрачное здание воспринималось как символ шахской тирании. У центрального входа в университет студенты сооружают баррикады. На стенах появились призывы: «Народ Ирана, к оружию!»
Мешхед наводнен отпечатанными на ксероксе воззваниями Хомейни к населению Ирана. Аятолла возлагает на Бахтияра личную ответственность за недавние массовые расстрелы в Тегеране и других городах. А Бахтияр тем временем все еще надеется, что он сможет убедить Хомейни отложить свой приезд в Иран. Все вчерашние газеты поместили текст письма Бахтияра к Хомейни следующего содержания:
«Здравствуйте!
Разрешите засвидетельствовать Вам свое глубокое уважение как Великому религиозному вождю, борющемуся за справедливость. Позвольте мне привлечь внимание Великого руководителя ислама к некоторым проблемам.
- Вы хорошо знаете, что программа моего правительства полностью отражает чаяния, к которым в долгие годы мрачного периода угнетения и устрашения стремились Вы и другие борцы за справедливость и свободу. Как только мне окажут доверие, я со всей энергией примусь осуществлять эту программу. Надеюсь, эти благородные задачи могут быть выполнены при Вашем благословении и поддержке, а также при усилиях со стороны патриотов нашей родины.
- Ваш приезд является большим счастьем для народа нашей страны. И я, как и народ Ирана, борющийся за свободу и независимость страны, приветствую его. Однако разрешите Вам сообщить, что по моему глубокому убеждению в нынешних условиях, когда существуют враждебные группировки, когда в стране царит нервозная обстановка, Ваше возвращение в настоящий момент приведет к еще большему осложнению обстановки в Иране, что помешает выполнению программы правительства. Поэтому убедительно прошу отложить Ваш приезд в Иран.
- Если после возвращения в Иран Вы объявите о создании политической организации, которая не будет соответствовать нынешней конституции, то поставите правительство в очень трудное и опасное положение, и за последствия я не хотел бы нести ответственность.
- Принимая во внимание мое положение и во имя Ваших заслуг перед народом Ирана, разрешите, чтобы любое изменение в политической системе проходило на здоровой основе в условиях спокойствия, согласно демократическим традициям, принятым во всем мире. Не дай бог, чтобы после 25 лет тирании мы попали бы в еще более бедственное положение. Я ценю Ваши благородные усилия и хочу, чтобы они увенчались успехом.
Все, что я Вам высказал, направлено лишь на то, чтобы избежать нежелательных последствий. Если же это произойдет, то для меня будет весьма прискорбно, ибо будет нанесен ущерб всем борцам за справедливость и свободу.
Шапур Бахтияр».
Однако Хомейни это послание Бахтияра принять отказался.
В Мешхеде добровольные агитаторы распространяют написанные от руки листовки. На улице Симетри молодой парень сунул мне в руку листовку в стихах. Вот ее перевод.
Знай, солдат,
Наш покровитель — Бог,
Твой покровитель — Картер.
Наш вождь — Хомейни,
Твой хозяин — Пехлеви.
Наше оружие — цветы,
Твое оружие — винтовка.
Мы умираем за святое дело,
Ты гибнешь за несправедливость.
Мы жертвуем жизнью за ислам,
Ты — за продолжение гнета.
Мы страшимся гнева Бога,
Ты боишься своего командира.
Эй, солдат, раскинь мозгами и рассуди сам:
Чья будет победа — твоя или наша?!
29 января. Из-за сложной ситуации в стране нашей экспедиции, ставшей довольно немногочисленной, приходилось работать все в более трудных условиях. Жен и детей мы уже отправили домой. Часть специалистов, окончив работу, согласно контракту, уехала на родину. Наши тегеранские начальники предложили нам на своих штатных автомобилях выехать из Мешхеда в столицу по маршруту Кучан, Ширван, Боджнурд, Горган, Сари, Шахи, Амоль, Тегеран.
Рано утром члены экспедиции на автобусе ПАЗ и «Волге» выехали из заснеженного Мешхеда. Город был окутан густым туманом. Деревья и телеграфные провода покрыты пушистым инеем. Это неудивительно, так как перед отъездом наружный термометр моей квартиры показывал 27 градусов ниже нуля. Двигаемся медленно, поскольку гололедица при ограниченной видимости создает серьезную опасность. Когда миновали Тус, родину великого поэта Фирдоуси, погода стала улучшаться, выглянуло солнце.
Ехали по плодородной Кучанской долине с относительно высокой плотностью населения. Людей не видно. Сильно морозит. На стенах глинобитных домов наклеены портреты Хомейни. Висят и портреты шаха, но вниз головой. Повсюду лозунги, лозунги, которым нет счета. Проехали Кучан, где население только проснулось и улицы были малолюдны. Следы революционного брожения видны на каждом шагу: сожженные банки, кинотеатры, везде — непримиримая настенная пропаганда и агитация. К нашему удивлению, при въезде в Ширван в витринах магазинов вместо портретов Хомейни висят изображения шаха. В центре города красуется монумент Мохаммеда Реза Пехлеви, не имеющий ни одной царапины. То, что увидели в Ширване, не было единственным случаем.
На всем дальнейшем пути от Ширвана до Минудешта попалось еще несколько таких городов и населенных пунктов. Кстати, пишут и газеты, что в приграничных районах большая часть населения выражает свои верноподданнические чувства шаху. Они охраняют его монументы, берут верх над демонстрантами, поддерживающими Хомейни. В связи с этим можно полагать, что жители пограничных городов пользовались какими-то поблажками со стороны шахского правительства. К тому же в приграничных районах Хорасана мы видели большое число жандармов, задача которых заключалась в охране государственной границы.
К полудню мы достигли перевала Оленг высотой в 2080 м над уровнем моря и стали быстро спускаться в зеленую живописную Прикаспийскую низменность. Температура резко повысилась. Стали появляться субтропические растения и деревья. Такой резкий контраст природных условий через какие-то пятьсот километров просто поражает! Километров за 50 до Шахпасанда мы ехали уже по ущелью, заросшему огромными вековыми деревьями в основном лиственных пород. Судя по придорожным табло, дорога шла по государственному лесному заповеднику. На табло было написано, что ломать ветки деревьев и сорить в лесу строго запрещается.
Наступило время обеда и полуденной молитвы. Сотрудники экспедиции стали накрывать импровизированный стол. Иранские коллеги деловито определили направление расположения Мекки, помыли руки и ноги в ручье, расстелили молитвенные коврики и тут же рядом у автомобилей совершили молитву. Наше присутствие их ничуть не смущало. Намаз они исполняли старательно, отрешившись от всего окружающего, то возводя руки к небу, то припадая головой к земле.
После обеда мы продолжили дальнейший путь. Вскоре заметили, как в лесу большое число людей, вооруженных механическими пилами, торопливо, по-воровски проводили массовый повал леса. Огромные бревна они грузили на машины. Несомненно, проводился беззастенчивый грабеж заповедника. Как выяснилось, охрана заповедника разбежалась, и он остался без присмотра. Этим воспользовались те, для которых чувство наживы выше интересов революции.
Уже смеркалось, когда подъезжали к Шахпасанду. На въездном указателе название города перечеркнуто черной краской и вместо «Шахпасанд» ниже выведено «Азадшахр». В Иране очень много городов, названия которых были связаны с именем шаха. После бегства шаха из страны началась кампания по замене названий таких городов. (Шахпасанд означает «взлелеянный шахом». Азадшахр — «город свободы».)
Проехали небольшой городок Фазельабад. При выезде из города увидали то, чего больше всего опасались всю дорогу — «палочников». У обочины дороги валялись два перевернутых легковых автомобиля. Одна арба с дровами лежала вверх колесами. «Палочники» ударами своих длинных обушков добивали стекла перевернутых автомобилей. Звуки ударов тонули в гвалте толпы. Ухудшившаяся видимость из-за темноты и увлеченность «палочников» своей «работой» способствовали тому, что наш автобус и «Волга» благополучно проскочили опасную зону сторонников шаха.
Полчаса спустя мы въехали в город Горган — конечный пункт Трансиранской железной дороги. Проезжая через центр города, увидели там сброшенные с постаментов монументы шаха. Это означало, что мы находимся среди сторонников Хомейни. Уже ночью прибыли в столицу провинции Мазандаран город Сари. Наши иранские коллеги предложили нам переночевать на дачах руководящего состава государственных железных дорог Ирана, находящихся на побережье моря в 30 км от Сари. Предложение было принято. За полчаса мы доехали по отличной дороге до дач, где провели остаток ночи.
30 января. Утром вышли из коттеджей, чтобы осмотреть близлежащий район курортной зоны побережья. Из разговоров с иранскими друзьями выяснилось, что летом на этих дачах отдыхают президент железных дорог, его заместители и некоторые начальники управлений. Дачи прекрасно оборудованы. В каждой комнате кондиционер, в кухнях холодильники, газовые плиты. В гостиных богатая мебель. Территория тщательно ухожена, кругом мандариновые деревья, с которых свисают ярко-оранжевые крупные плоды. Аккуратные газоны пестрят всевозможными цветами. На берегу моря — кинотеатр, бильярдная, ресторан, эстрада, танцплощадка, зона детских аттракционов и игр. Песчаный пляж оборудован солнцезащитными грибками, душами, кабинами для переодевания. В небольшом искусственном заливе расположена лодочная станция.
Стоим на берегу моря, и не верится, что сегодня 30 января, зима. Хотя ветра нет, но на море довольно сильный прибой. Волны выбросили на пляж каким-то образом попавшего сюда мертвого тюленя. Побережье по характеру растительности очень напоминает наше черноморское, района Сочи — Сухуми. Только здесь на пляжах вместо крупной гальки лежит мелкий серый песок. По ровной линии берега, насколько охватывает глаз, тянутся самой разнообразной архитектуры белоснежные дворцы, виллы, дачи иранской знати. Кругом необычайная тишина и безлюдье. Это, пожалуй, единственное место, которое нам пришлось видеть до сих пор, куда революция еще не дошла.
В полдень выехали из Сари в Шахи, сравнительно крупный город. Заехали на железнодорожную станцию заправиться бензином. После заправки проехать через город на тегеранскую дорогу не смогли. Казалось, все население здесь вышло на улицу. Демонстранты возбуждены предстоящим возвращением Хомейни в Иран. Больше часа потребовалось, чтобы через окраины выбраться на тегеранское шоссе. Широкие асфальтированные дороги курортной зоны позволяли нам ехать с большой скоростью. Миновали Баболь, свободно проехав через его центр. Картина типичная: много сожженных зданий, на городской площади митинг, участники держат в руках портреты Хомейни, плакаты, осуждающие правительство Бахтияра. Через 30 км въезжаем в зеленый, чистый, красивый Амоль, который весь утопает в красочных лозунгах, плакатах, транспарантах. Ехали как на карнавале, ибо поперек аккуратных зеленых улиц вывешены сотни революционных призывов, исполненных на белой ткани голубыми или красными буквами. Всюду портреты Саттар Хана, Кучек Хана, Хомейни. такой высокой культуры пропаганды и агитации мне не приходилось видеть даже в Тегеране.
После Амоля дорога резко поворачивает на юг и входит в Харазское ущелье. Вначале едем по петляющей дороге в густом смешанном лесу. Когда проехали замечательный детский национальный парк, дорога резко пошла в гору. Постепенно лес исчез и перед глазами возникла величественная картина горной системы Эльбурс, которая отделяет центральный Иран от побережья Каспийского моря. Стало холодно. Через несколько километров бурная река Хараз оказалась на дне огромного каньона, глубину которого трудно определить на глаз. Каньон кажется бездонной пропастью, откуда уже не слышно бешеного рева горной реки. Начались тоннели. сначала короткие, потом очень затяжные. когда въехали в последнее перед перевалом селение Белур, стало совсем темно. Вокруг лежали высокие сугробы. Мы вышли из машин, чтобы согреться и выпить чаю в придорожном кафе. На небе уже сияли звезды, а впереди отблески уходящего солнца окрашивали ярко-красным цветом остроконечный конус пятикилометровой горы Демавенд.
Медленно поднимаемся вверх по ледяной дороге. На высоте 1710 м преодолели перевал со стоящей на нем ярко освещенной электрическим светом мечетью и стали спускаться к курорту Абали, известному своей минеральной водой. В Абали нас встретила большая группа «палочников». К счастью, они оказались сторонниками революции и, узнав кто мы такие, — беспрепятственно пропустили. Глубокой ночью наша экспедиция прибыла в притихший Тегеран. Как всегда, мы разместились в гостинице «Нью-Надери».
31 января. Главная новость сегодняшнего дня — официальное сообщение правительства об открытии Мехрабадского аэропорта. Для встречи Хомейни со всех концов Ирана прибыло около 2 млн человек. Чтобы разместить приехавших, создан специальный комитет.
Личный состав иранской армии во всевозрастающей степени выражает поддержку Хомейни. Сержанты гарнизона ВВС Шахрохи близ Хамадана выразили солидарность с революцией и дали слово не предпринимать никаких действий против народа. В Бехбехане несколько офицеров, авиатехников и сержантов участвовали в демонстрации вместе с населением города. В Керманшахе сотни военнослужащих ВВС — летчики, техники, воздушные стрелки, сержанты и солдаты собрались в одной мечети вместе с противниками шаха. Правда, они были в гражданской одежде, но показывали всем свои удостоверения личности.
В Тегеране десятки улиц, на которых вчера проходили бурные демонстрации, особенно район площади 24 эсфанда, улиц Эйзенхауэра и Шах Реза, сегодня приобрели необычный вид. На них начали возводить баррикады. Видны следы пожаров. Южная часть Тегерана окутана дымом. Как сообщила «Эттелаат», из 139 кинотеатров Тегерана уже сожжено 127. Вчера представители «истинных мусульман» сожгли 20 магазинов, торговавших спиртными напитками, одно кабаре и пивзавод, принадлежащий принцессе Шамс. Думаю, если бы знали эти «истинные мусульмане», что тегеранские аптеки по дешевке продают чистый медицинский спирт, который с успехом употребляется пьющими, то сожгли, наверное, и аптеки.
Всюду на улицах валяются перевернутые автомобили. В районе железнодорожного вокзала неизвестными лицами подожжено много жилых домов. Впоследствии выяснилось, что поджигатели были связаны с правительством. По официальным данным, переданным по телевидению, вчера в Тегеране было убито 43, ранено 246 человек. Не затихают антиамериканские настроения. В Иране все еще проживает около 10 тысяч американских граждан. В Исфахане демонстранты избили американского консула. В Тегеране неизвестные лица пытались совершить нападение на американского военного советника майора Дэвиса.
Сегодня имел поучительную встречу. По просьбе сотрудника экспедиции И.Я. Ильясова я сопровождал его на площадь Сепах («магнитофонную площадь»), чтобы он смог перед отъездом на родину приобрести прощальный сувенир. Я как всегда повесил на шею фотоаппарат и кинокамеру. Когда приблизились к площади, то заметили небольшую группу молодежи. Ребята оживленно беседовали. Поскольку мы уже привыкли к тому, что советские специалисты воспринимаются, как правило, вполне благожелательно, бесцеремонно пробираемся через эту группу в магазин электроники. И вдруг один парень, показывая на нас пальцем, восклицает:
«Вот они, американцы!»
Я ему в ответ говорю по-персидски: «Нет! Мы не американцы, мы русские». Но по тому, как в их глазах засветились злые огоньки, соображаю, что мне не верят. Говорю Ильясову: «Может быть, показать им наши паспорта?» — «Не надо, — возражает он, — а то еще неизвестно, чем все это кончится». И мы быстренько стали спускаться вниз по ступеням в подземный переход, ведущий на другую сторону площади. После этого я хорошо усвоил, что при выходе в город не стоит увешивать себя съемочной аппаратурой, иначе тебя могут принять не за того, кто ты есть на самом деле.
Вечером телевидение передало сообщение о порядке прибытия Хомейни в Тегеран. Один из его приближенных, доктор Ибрагим Язди, сделал заявление для печати, согласно которому 1 февраля в 3 часа 30 мин. по тегеранскому времени самолет с аятоллой Хомейни и сопровождающими его лицами вылетит из Парижа в Тегеран. В 8:30 самолет приземлится в Мехрабадском аэропорту. Хомейни сопровождают 200 человек, из которых 50 иранцев и 150 иностранных корреспондентов. Состоялось заседание специальной комиссии по встрече Хомейни. Принято решение, что организация встречи возлагается на правительство, армию и народ. В аэропорту за порядком будут наблюдать военно-воздушные силы, военное губернаторство и штаб по встрече. Директор государственного радио и телевидения Масуд Барзин заявил, что уже выделены бригады телекорреспондентов, которые будут транслировать прибытие Хомейни в Тегеран. Барзин добавил, что на пути следования Хомейни устанавливается несколько телекамер.
Газета «Шехаб» сообщила, что аятолла Хомейни по приезде в Тегеран некоторое время будет проживать в одной исламской школе, в комнате размером 60 кв. м, лишенной каких-либо украшений и следов западной цивилизации. На полу расстелят три дорогих ковра. В комнате установят несколько телефонов. Через несколько дней после прибытия в Тегеран Хомейни отправится на постоянное жительство в Кум. В дневных теленовостях передано, что меджлис принял закон, согласно которому в случае суда над бывшими премьер-министрами и министрами к ним не может быть применена смертная казнь.
Вечером по телевидению выступил премьер-министр Бахтияр. Вот что он сказал:
«Страна переживает трудное и опасное время. Основная задача правительства — сохранить единство и целостность нашей страны, и для этой цели я не пожалею сил. В эти дни я прошу своих соотечественников с сознанием своего долга и ответственности выбрать свой путь, дабы не стать жертвой подстрекательской деятельности иностранцев, которые действуют большей частью скрытно и играют роль доброжелателей. Все революции мира, длившиеся сравнительно долго и утомлявшие народ, как правило, заканчивались диктатурой. Постараемся, чтобы это освободительное движение послужило на пользу народу нашей страны при уважении закона. В противном случае помимо опасностей, угрожающих нам, наше государство возвратится во мрачный период диктатуры, а может быть и феодализма.
Я как иранец и борец за правое дело, дело свободы, прошу всех вас внять моим предостережениям. Мое правительство и я останемся верными своим принципам. В любом случае мы гарантируем нашим гражданам личную и социальную свободы, свободу деятельности партий и политических группировок, свободу занятий и свободу использования плодов своего труда. Наша страна, где абсолютное большинство составляют мусульмане, имеет мусульманский характер. Она на основе национальной культуры и современной цивилизации создала свою собственную культуру. Конституция, которую нынешние противники считают отмененной, хотя до вчерашнего дня они усердно ее защищали, имеет две характерные особенности: первая — она тесно связана с истинной исламской религией, вторая — согласно ее нормам, эту конституцию в соответствии с общественно-политическими и экономическими условиями можно изменить. Эти моменты весьма важны. Они являются ответом тем, кто без предъявления какой-либо ясной политической программы много и беспредметно говорит.
В эти часы, когда аятолла Хомейни после длительного отсутствия возвращается в Иран, правительство приветствует его от имени всех мусульман страны.
И еще я хотел бы довести до сведения всех граждан следующее. Правительство уважает аятоллу Хомейни. Однако оно также будет строго выполнять свои законы и обязанности и будет решительно пресекать подстрекательства и бесчеловечные действия подозрительных элементов. Правительство не позволит, чтобы жизнь, имущество и достоинство граждан из-за личных, корыстных и коварных замыслов определенных лиц ставились бы под угрозу. Правительство не позволит, чтобы государственные вопросы решались кем-то еще, кроме самого центрального правительства. Правительство не может позволить, чтобы сотни тысяч неработающих и шляющихся молодых людей ежедневно при подстрекательстве иностранцев устраивали бы беспорядки в школах и университетах.
Я твердо предупреждаю всех моих дорогих соотечественников, что с этого часа каждая капля крови, пролитая в стране, с учетом имеющейся свободы и мирных намерений правительства, ляжет тяжелой ответственностью на тех лиц, кто, плетя заговор, заставляет силы безопасности применять соответствующие меры. В условиях существующих свобод сейчас нет причин для столкновений. Этот дух миролюбия и человечности не должен истолковываться превратно. Законное правительство должно соблюдать законы. И будьте уверены, что правительство выполнит возложенную на него миссию! Поэтому прошу всех гуманных и честных людей отныне соблюдать спокойствие, чтобы правительство смогло выполнить свое обязательство — отменить военное положение. Это от вас зависит, чтобы я вернул солдат в казармы и в спокойных условиях при всеобщем содействии появились предпосылки для создания нового, прогрессивного Ирана».
Когда я слушал Бахтияра, то мне невольно казалось, что будто нечто подобное я уже где-то слышал, что Бахтияр кого-то мне напоминает. Конечно же, подобное этому говорил Керенский в июньские дни 1917 года! Это естественно, поскольку двоевластие часто порождает сходную деятельность лидеров даже разных эпох.
1 февраля. С утра Тегеран опустел. Еще ночью тысячи людей отправились на кладбище Бехеште Захра. Там сегодня в 17 секторе состоится встреча Хомейни с народом. Все члены нашей экспедиции и иностранцы, главным образом американцы, заняли места у телевизора в вестибюле гостиницы.
В 9:00 на экране телевизора в обрамлении ярких цветов появилась надпись: «Да здравствует весна свободы Ирана!» Начиная передачу, диктор выразил надежду, что с приездом аятоллы Хомейни в стране установятся спокойствие и порядок.
В 9:25 передвижные телекамеры показали панораму Мехрабадского аэропорта, украшенного лозунгами, приветствующими прибытие Хомейни на родину.
Самолет «Боинг-747» французской авиакомпании «Эр Франс» совершил посадку в 9:30. В аэропорту приняты строгие меры безопасности. Среди встречающих доктор Керим Санджаби, руководители национальных групп и партий, представители духовенства, главы различных конфессий Ирана. Большая группа кино и фотокорреспондентов Ирана и корреспондентов других стран подготовились к съемкам.
В 9:40 из самолета первым вышел Дарьюн Форухар, который сразу же подошел к Кериму Санджаби. Затем по трапу стал спускаться Хомейни. В этот момент все присутствовавшие бросились ему навстречу. Корреспонденты, толкая друг друга, ринулись к трапу самолета, чтобы выбрать выгодную точку для съемки. Агенты сил безопасности окружили Хомейни плотным кольцом и, не церемонясь, буквально втолкнули Хомейни в автомобиль. Когда автомобиль с Хомейни приблизился к зданию аэропорта, телепередача внезапно оборвалась. Диктор растерянно объявил, что по техническим причинам передача прекращается и встреча Хомейни будет вечером передана в записи. После этого на экране, ко всеобщему удивлению, крупным планом появился портрет Мохаммеда Реза Пехлеви и был исполнен шахский гимн.
Во второй половине дня вечерние газеты дали объяснение инциденту при трансляции встречи Хомейни. Как выяснилось, приказ о прекращении показа прибытия Хомейни дали военные, которые уже несколько месяцев тому назад заняли здание телецентра. Военные силой выгнали телеоператоров из студии и прервали передачу. Сам Бахтияр опубликовал заявление, в котором говорилось, что он не давал распоряжения о прекращении телепередачи.
Видимо, не без вмешательства Бахтияра вечером в 20:30 по телевидению показали всю церемонию отлета Хомейни из Парижа, прибытие его в Тегеран и 33-километровый путь от аэропорта до кладбища Бехеште Захра.
Хомейни вылетел из Парижа в 11:30 по среднеевропейскому времени. Самолет взял дополнительное горючее на случай, если Мехрабадский аэропорт отказался бы принять самолет. По прибытии в Тегеран, когда Хомейни от автомобиля прошел в новый гостевой салон Мехрабадского аэропорта, один из студентов обратился к нему с приветственной речью. Затем выступил Хомейни, который сказал:
«Я благодарю весь народ и очень сожалею, что не могу по достоинству воздать ему должное. Я благодарю духовенство, отдавшее много сил в этой тяжелой борьбе, студентов, которые перенесли много бедствий, торговцев, которые тоже были участниками борьбы, молодежь, учащихся школ, отдавших много крови, профессоров университетов, всех служащих, рабочих, крестьян, все население страны. Ваши усилия были огромны и благодаря единству вы добились победы. Но это первый шаг в вашей победе. Свергнут предатель номер один, именуемый Мохаммедом Резой Пехлеви. Династия Пехлеви в течение 50 лет, а сам Мохаммед Реза Пехлеви в течение 30 лет, совершая преступления, привели страну на грань катастрофы, грабили народ, разваливали сельское хозяйство, подчиняли армию иностранным советникам. И наша окончательная победа наступит тогда, когда мы изгоним из страны иностранцев и выкорчуем корни монархического режима. Сейчас иностранцы стремятся возвратить в страну бывшего шаха или заменить его режим угодным для них режимом. Пусть они знают, что этому не бывать. Напрасны их усилия!»
Затем Хомейни сел в автомобиль, охраняемый пятью телохранителями. В 11:15 автомобиль достиг площади Шахъяд и выехал на улицу Эйзенхауэра. В 11:40 Хомейни прибыл к Тегеранскому университету. Вопреки ранее принятому решению, Хомейни пришлось отказаться от выступления около университета. Трудно описать восторг, с каким жители Тегерана и гости столицы встретили своего кумира. Тем временем население Тегерана и приехавшие из провинций собрались на кладбище Бехеште Захра. К 10 часам там было уже около миллиона человек. Шли целыми семьями, молодые мужчины, женщины, дети, старики, старухи, матери с грудными младенцами. Садились прямо на землю и на могильные плиты. В секторе № 17, где похоронены недавно погибшие революционеры, установлена трибуна. Около трибуны разместились сотни фоторепортеров и кинооператоров.
Только после полудня Хомейни с большим трудом смог из города попасть на кладбище к ожидавшим его сторонникам. Для безопасности ему предоставили вертолет, приземлившийся прямо на территории Бехеште Захра. Его приветствовали сотни тысяч людей. Хомейни произнес речь, которую я слово в слово записал на магнитофон.
«У нас много горя, хотя много и побед. Горе у матерей, потерявших молодых сыновей, горе у отцов, потерявших детей, горе у детей, потерявших отцов. Когда я смотрю на тех, кто потерял своих детей, мне становится тяжело от того, что я не могу их утешить. Я благодарю народ за принесенные им жертвы, я выражаю глубокое соболезнование матерям, потерявшим своих детей, и разделяю их горе. Я соболезную отцам, потерявшим своих сыновей, сыновьям, потерявшим своих отцов.
С самого начала существования шахский режим Пехлеви был противозаконным. Люди моего поколения видели сами, что меджлис был привнесен на штыках. Народ никогда не принимал участия в его работе. Народ силой заставляли голосовать за монархию Реза-шаха. Эта монархия с самого начала ее существования была нелепым делом, противоречащим законам и правам человека. Представьте себе, весь народ все время голосовал, чтобы один человек постоянно был монархом!
Судьба каждого народа должна решаться самим народом. Поскольку монархия Реза-шаха была противозаконной, то и режим Мохаммеда Реза Пехлеви также стал незаконным. Разве имеют право наши отцы или люди, жившие до нас за сто лет, определять нашу судьбу?! За все время существования конституционной монархии народ никогда не играл решающей роли в выборах депутатов парламента. И сейчас, вы сами знаете, в нынешнем парламенте такое же положение. Я вас спрашиваю, вы знали что-либо о депутатах, выбранных в парламент? Нет! Они были просто назначены без участия народа. Поэтому парламент также является незаконным. Те, кто сидят в меджлисе и сенате и получают жалованье как депутаты народа, не имеют права представлять народ!
Что касается правительства, то оно, назначенное незаконным монархом и утвержденное тем же парламентом, считается незаконным. Мы говорим: парламент и правительство — незаконны. А человек, который назначен незаконным парламентом и шахом, разве может считаться законным? Мы говорим этому человеку: вы являетесь незаконно назначенным, и вы должны уйти. Почему правительство, ранее даже само признававшее, что не имеет законной силы, сейчас говорит о своей законности?
Этот порочный предатель Мохаммед Реза Пехлеви бежал, разрушив наше государство. Вся наша экономика находится в плачевном состоянии. если мы захотим восстановить наше государство и довести его до должного уровня, то потребуются усилия всего народа в течение многих лет. Этот монарх провел реформу таким образом, что сельское хозяйство оказалось разваленным, и сейчас все необходимые сельскохозяйственные продукты завозятся из-за границы. Мохаммед Реза сделал это для того, чтобы мы вынужденно обратились к Америке или Израилю. Такие действия нанесли огромный ущерб Ирану. Этот ущерб мы не сможем возместить даже через 20 лет.
Наша культура значительно отстала. Наша молодежь не может даже получить хорошее образование в своей стране и вынуждена ехать для учебы за границу. У нас не могли за 50 лет довести университет до необходимого высокого уровня. Зато построили много притонов разврата. Наше телевидение — центр разврата. Радио, кино и другие учреждения, на открытие которых было дано разрешение, тоже развращают нравы. В Тегеране магазинов спиртных напитков больше, чем библиотек. Мы не против кино, телевидения и радио. Мы против разврата и музыки, которая находится на службе иностранцев и которая развращает нашу молодежь.
Вся наша нефть шла в Америку и другие страны. Взамен нам давали оружие и строили базы. Так, хитростью Америка забирала нашу нефть. Американцы давали нам такое оружие, которое наша армия не могла использовать, и поэтому у нас должно было быть много военных советников. Если бы такое положение еще продолжалось несколько лет, то наш народ полностью бы стал банкротом.
Наша молодежь пролила кровь в этой священной борьбе за свободу. 50 лет нас душили, у нас не было свободы печати, не было независимого радио и телевидения, свободного духовенства. Незаконные шах, правительство и парламент должны быть судимы. Я назначу правительство и заткну глотку нынешнему незаконному правительству (до этого момента на кладбище царило гробовое молчание, но после этой фразы раздались мощные, продолжительные аплодисменты). Этого господина (Бахтияра. — Прим. автора) отвергают даже его друзья и армия, зато поддерживают Америка и Англия. Он говорит, что в одном государстве не могут существовать два правительства. Мы тоже говорим, что так нельзя! Но в таком случае незаконное правительство должно уйти. Этот человек должен или сидеть смирно или по приказу Америки начать массовое убийство нашего народа.
До сих пор, пока мы живы, не допустим, чтобы Мохаммед Реза возвратился в страну. Народ, будь бдителен! Уже строятся планы, создан штаб для того, чтобы возвратить шаха и привязать нас к американской колеснице. Мы всячески будем бороться за продолжение нашего движения, чтобы свалить врагов и в условиях свободы создать правительство и меджлис.
Я должен дать один совет армии — поступайте так, как хочет народ, идите в объятия народа! Армия не должна подчиняться приказам иностранных советников. Мы говорим об этом ради вас самих. Разве вы хотите, чтобы из-за вас лилась кровь нашей молодежи? Мы благодарим тех военнослужащих, которые присоединились к народу. Они сохранили свою честь и честь народа. Я говорю об офицерах, авиатехниках, воздушных стрелках из Исфахана, Хамадана и других гарнизонов, которые выполнили свой религиозный и национальный долг — присоединились к народу. А тому, кто еще к нам не присоединился, мы говорим: присоединяйтесь к нам! Для вас ислам лучше, чем безбожие, народ лучше, чем иностранцы. Становитесь на этот путь! Не думайте, что мы вас повесим. Это готовят вам другие, те, кто ушел в отставку. Мы не дадим вас в обиду, защитим. Мы хотим, чтобы в стране был порядок, исходящий от народа, порядок, который был бы на службе народа, а не такой порядок, который диктовали бы другие».
По окончании речи Хомейни один из членов семьи погибшего при расстреле демонстраций подошел к микрофону и сказал:
«По воле нашего вождя, вождя революции, мы осуждаем правительство Бахтияра, всех его внутренних и иностранных защитников, заступников, приспешников. До окончательной победы революции будем продолжать свою борьбу. Военнослужащих, которые будут помогать революции, революционному народу, примем в свои объятия. Мы будем поддерживать всех военнослужащих ВВС, офицеров, сержантов, солдат, а также нефтяников и все слои населения, которые борются на стороне народа».
После этого Хомейни на вертолете покинул кладбище.
2 февраля. Сегодня пятница. День отдыха. Утренние газеты публикуют приказ военного губернатора Тегерана о том, что по случаю прибытия в страну аятоллы Хомейни в городе разрешаются шествия и демонстрации в течение трех дней. В иранскую печать просочились сведения, почерпнутые из иностранных телеграфных агентств, согласно которым имеется магнитофонная запись разговора шаха с начальником штаба Верховного главнокомандующего. Эта беседа состоялась якобы незадолго до отъезда шаха из страны, где он говорит следующее: «Если создадите климат враждебности и ненависти между армией и народом, будете приказывать солдатам, не стесняясь, открывать огонь и убивать людей, то вы сможете натравить эти две мощные силы друг на друга. Возникшая таким путем долгая гражданская война даст нам достаточно времени, чтобы организовать контрмеры, а возможно, создать правительство, которое внешне будет в некоторой степени приемлемо для народа. Таким образом мы постепенно сконцентрируем свои силы. Я считаю, что народу не должно быть предоставлено много свободы».
Эту запись сделал будто бы верный Хомейни армейский генерал. Аутентичность голоса, записанного на пленку, с голосом шаха подтверждена некоторыми компетентными специалистами.
3 февраля. Дневная газета «Эттелаат» сообщила, что сегодня с 8 до 10 часов утра в резиденции Хомейни состоялось важное заседание его единомышленников. После заседания никакого коммюнике не опубликовали.
По требованию населения продолжается переименование городов, связанных с именем шаха. Многим из них возвращаются прежние названия. Пехлеви переименован в Энзели, Керманшах — в Кахреманшахр, Шахруд — в Имамшахр, Шахпасанд — в Азадшахр, Шахи — в Каемшахр, Резайе — в Урмия, Хомаюншахр — в Хомейнишахр, Бендер-Шахпур — в Бендер-Хомейни, Арьяшахр — в Фулядшахр.
Министерство информации и туризма сообщило, что все газеты и журналы, выходившие в Иране до июля 1955 г., а затем запрещенные, могут снова издаваться.
За последние дни заметно ускорился выезд из Ирана иностранных специалистов и их семей. Многие авиакомпании организуют чартерные целевые рейсы. Утром большая группа членов семей американских советников улетала чартерным рейсом во Франкфурт. После завтрака они ожидали автобус, и все были в приподнятом настроении. Со многими из них мы были знакомы, поскольку питались в одном ресторане и каждый день вместе сидели у телевизора. «До свидания, друзья, — радостно говорили они нам за завтраком, — сегодня в 12 часов улетаем из Тегерана. Это наш последний завтрак». — «До свидания. Счастливого пути», — отвечали мы.
Приходим на обед и видим: наши друзья сидят в ресторане понурые, подавленные. Спрашиваем, что случилось. Наша знакомая ответила, что рейс отменили из-за нелетной погоды. На следующий день погода улучшилась, и они улетели.
Американцы — самые уязвимые среди постояльцев гостиницы. Вокруг них создалась атмосфера вражды и нетерпимости. Поэтому они стремились как можно скорее покинуть Иран.
4 февраля. После заседания 3 февраля Хомейни и его единомышленников Бахтияр сделал заявление корреспондентам иранских газет, в котором подчеркнул, что пока Хомейни предпринимает мирные шаги для выхода из кризиса, премьер целиком поддерживает его усилия. Далее Бахтияр добавил, что он хочет и ищет контактов с представителями Хомейни. Если же произойдут кровавые столкновения, то он лично не будет нести за это никакой ответственности. В случае, если Хомейни назначит от себя кого-либо премьер-министром и при этом не будет беспорядков, то он возражать не станет. В прогрессивных демократических странах тоже назначают своих теневых премьер-министров. Однако если этот назначенный премьер задумает создать беспорядки вопреки существующим в стране законам, то он его арестует, сказал Бахтияр, добавив, что так поступить ему позволяет закон.
На вопрос корреспондентов о возможном назначении Базаргана на пост премьер-министра Бахтияр ответил, что насколько ему известно, Базарган по характеру человек, всегда ищущий взаимопонимания. Бахтияр далее утверждал, что он хорошо знает руководителя Национального фронта, который больше склонен решать все вопросы в спокойной обстановке, из чего следует: все трудности будут решаться путем переговоров и события не примут опасного оборота.
В тот же день Бахтияр встречался с корреспондентом газеты «Монд», в ходе беседы премьер заявил, что он готов к переговорам, но если Хомейни потребует его отставки, то он даст ему отрицательный ответ. Бахтияр далее добавил, что если кто-либо попытается развязать гражданскую войну в стране, то он как премьер-министр даст распоряжение об аресте этого человека и в случае необходимости расстреляет его. Затем Бахтияр подчеркнул, что такая судьба ждет каждого, кто будет вести пропаганду гражданской войны и вооружения народа. Далее премьер отметил, что если духовные лица хотят проводить демонстрации, они могут их проводить каждый день — им ничто не угрожает, так как он дал приказ не открывать огня. Но если демонстранты применят бутылки с горючей смесью и оружие, то в них будут стрелять, и вся ответственность ляжет на Хомейни. Говоря о намерении Хомейни создать исламское правительство, Бахтияр сказал, что если создадут исламское правительство в Куме, то он сам предоставит им полную свободу, и в таком случае у нас будет свой маленький Ватикан. Тем не менее он никогда не позволит создать еще одно реальное правительство.
Согласно сообщению из Вашингтона, иранское правительство из-за отсутствия доходов от нефти приняло решение аннулировать военные контракты с США на сумму 10 млрд долл. На эти деньги предусматривалось закупить 160 истребителей Ф16 у компании «Дженерал Дайнамикс» (на сумму 3,5 млрд долл.), 8 десантных самолетов у компании «Боинг» (1,4 млрд долл.), 20 истребителей-разведчиков у компании «Макдональд» (500 млн долл.) и 400 ракет (на 1 млрд долл.). «Кейхан» сообщает, что вчера на бехбеханской базе ВВС сержанты-авиамеханики проехали по улицам города с портретами Хомейни. Население осыпало их цветами и угощало сладостями. В ответ на это сержанты кричали: «Мы сержанты военно-воздушных сил Хомейни!»
Сегодня Бахтияр встретился со 153 депутатами меджлиса. Он, в частности, сказал, что у правительства имеются документы, согласно которым у коммунистических элементов Ирана сосредоточено большое количество оружия. Он добавил, что правительство ведет тщательное наблюдение за определенными лицами. Органам безопасности отдан приказ при первых признаках мятежа немедленно их арестовать или уничтожить. Депутаты меджлиса заверили премьера, что не покинут своих депутатских мест и до конца выполнят свой долг. Бахтияр подчеркнул, что любые изменения конституции должны проходить только через парламент.
А тем временем 40 депутатов меджлиса скрылись в неизвестном направлении. В Тегеране их нет. Другие депутаты просят выдать им пистолеты для личной охраны. Ими овладели панические настроения, особенно после того, как революционеры подожгли дома некоторых депутатов. Еще хуже складываются дела у самого Бахтияра, так как сотрудники аппарата премьер-министра объявили забастовку на неопределенное время. В принятой ими резолюции говорится, что они бастуют в знак поддержки героической кровопролитной борьбы иранского народа против нынешнего незаконного правительства.
Во второй половине дня наш визит в министерство дорог и перевозок не состоялся. Нам просто было невозможно пройти в здание министерства, так как его служащие устроили митинг. Выступавшие энергично осуждали действия правительства Бахтияра за расстрел сотен невинных людей и требовали предать суду виновных. «Эттелаат» сообщает, что сегодня в Тегеране состоялось многолюдное собрание, посвященное 39й годовщине гибели основателя марксистских организаций в Иране доктора Эрани[1]. Вначале участники собрания хором исполнили несколько революционных песен, затем представитель интеллигенции Мохаммед Пажух выступил с речью, в которой критиковал иранскую конституцию, не отвечающую требованиям сегодняшнего молодого поколения иранцев. В заключение Пажух призвал друзей доктора Эрани отбросить партийные и идеологические разногласия и единым фронтом выступить за создание народного правительства и исламской демократической республики, расставшись с «детским левачеством». Пажух призвал всех присутствующих быть верными аятолле Хомейни.
Один из присутствующих, подойдя к микрофону, произнес речь, в которой рассказал о революционной борьбе Эрани, его честной жизни истинного марксиста. Когда же он стал критиковать Народную партию, в зале послышались возгласы протеста. Последующие ораторы говорили о необходимости единства, призывали всех марксистов сомкнуть ряды, оставить свои идеологические распри и объединить свои усилия ради общей цели. Доктор Ахмед Касеми подробно рассказал о мужественной борьбе погибшего и его убеждениях. Помещение, где проходило собрание, было украшено портретами доктора Эрани. На стене висел лозунг с его известным изречением на суде во время защиты: «Тот закон является священным, который защищает интересы народа!» В конце собрания отдельные лица пытались лозунг сорвать, но им этого не позволили. В Тегеранском университете также состоялся многотысячный митинг, посвященный памяти Эрани.
Все газеты, главным образом вечерние, публикуют содержание пресс-конференции Хомейни, которую он провел после утреннего совещания 3 февраля. На пресс-конференции с правой стороны от Хомейни сидел Садек Готбзаде, с левой — доктор Ибрагим Язди. В кратком заявлении Хомейни отметил, что не признает ни меджлис, ни правительство. Правительство должно уйти. Будет назначен Революционный совет и временное правительство, которому будет поручено подготовить референдум по новой конституции. Если народ пожелает, то будет установлена республика с республиканскими законами.
Далее Хомейни задали вопросы.
Вопрос: Назначены ли члены Революционного совета?
Ответ: Да, назначены.
Вопрос: Правда ли, что Бахтияр хотел с Вами встретиться?
Ответ: Я с ним встречаться не хочу. Если он подаст в отставку, я встречусь.
Вопрос: В каком случае Вы можете объявить священную войну?
Ответ: Тогда, когда уже нельзя будет найти мирного пути. Я должен предупредить, чтобы правительствоузурпатор не пыталось что-либо предпринять. В противном случае мы будем вынуждены призвать народ к священной войне.
Вопрос: Если Бахтияр не уйдет, и таким образом не будет найдено политического решения, то в этом случае объявите ли Вы священную войну?
Ответ: Мы по возможности будем стремиться к мирному решению всех вопросов. Если же Бахтияр при поддержке Англии и Америки пойдет вразрез желаниям народа и даже армии, то в таком случае будут ясны его конечные цели.
Вопрос: Имели ли Вы до настоящего времени контакты с командованием армии?
Ответ: Контакты были. Если понадобится, то встретимся еще. Мы делаем это ради интересов командования и интересов народа. Надеемся, что командование армии нас поймет. Народ и армия — едины. Мы хотим от армии, чтобы она скорее присоединилась к нам. Мы хотим, чтобы армия была независимой и вышла из подчинения иностранцам, стала свободной. Армия должна размежеваться с правительством-узурпатором.
Вопрос: Как будет решаться проблема религиозных меньшинств в исламской республике?
Ответ: Все мы — иранский народ. Все мы братья. Все, что мы хотим для себя, то же хотим и для религиозных меньшинств. Мы уважаем религиозные меньшинства. Мы сожалеем, что бывший шах плохо обращался с религиозными меньшинствами. Мы же будем обращаться с ними хорошо.
Вопрос: Какова будет Ваша политика в отношении иностранцев?
Ответ: Все иностранцы в Иране живут свободно. Так будет и впредь, если они не будут наносить вреда нашему государству.
Вопрос: Вы упомянули о священной войне. А имеете ли Вы для этого оружие?
Ответ: Если потребуется, то сможем найти.
В заключение пресс-конференции Хомейни попросили направить обращение к народу Курдистана. Хомейни на это ответил: «Все мы едины. Курдистан — это мы, Азербайджан — это мы, Белуджистан — это мы. Все мы братья. И мы всех их просим, чтобы в этот ответственный момент они были едины, все объединились. Да поможет им Бог».
Такое заявление Хомейни сделал, видимо, не случайно. Вчерашние газеты поместили заявление Демократической партии Курдистана[2], в котором говорилось:
«После полувековой монархической диктатуры, с которой Демократическая партия Курдистана боролась 33 года, после 22 лет убийств и издевательств САВАК, а также происков ЦРУ у курдского народа появилась возможность сказать свое слово.
В этот ответственный момент коренных изменений иранского общества Демократическая партия Курдистана призывает народ к бдительности и национальному единству.
Наша партия призывает укреплять связи с прогрессивными партиями и группировками при соблюдении особых национальных интересов. Мы должны укреплять связи также и с господствующей законной властью, исходя из революционной воли народа Ирана для разъяснения программы будущей политики партии, за достижение автономии курдского народа в существующих границах Ирана. На этом пути в противовес политике шахской власти надеемся, что новая власть примет гуманные предложения в целях сохранения национальной самобытности курдов и на этой основе признает их законные права на предоставление автономии Курдистана. Мы надеемся, что новая власть по указанным вопросам установит необходимые контакты с партией».
Следует сказать, что курдов в Иране насчитывается более 3 миллионов. Они проживают главным образом в горных районах вдоль ирано-турецкой и ирано-иракской границ. При шахском режиме курды были угнетенным национальным меньшинством. В государственных учреждениях курдский язык был запрещен. Школ на курдском языке не было. Неграмотность среди курдов достигала 90 процентов. Журналы и книги на курдском языке не издавались. Большая часть курдского населения исповедует ислам суннитского толка.
У курдов сложились традиции национально-освободительной борьбы, так как они неоднократно поднимали вооруженные восстания против гнета центрального правительства. В 1945 году они создали автономное правительство Иранского Курдистана, но в 1946 году иранское правительство с помощью своих войск подавило это движение.
5 февраля. Средства массовой информации опубликовали сообщение штаба Верховного главнокомандующего иранской армии следующего содержания:
«За последнее время мы видим, что безответственные лица с целью подстрекательства личного состава шахиншахских вооруженных сил и ослабления их морального духа помещают на страницах своих газет провокационные материалы. Штаб Верховного главнокомандующего доводит до всеобщего сведения, что если кто-либо, независимо от занимаемой должности, своими действиями будет ослаблять боевой дух личного состава шахиншахских вооруженных сил или же наносить им оскорбление, то таковой будет преследоваться по закону, согласно инструкциям юридического управления армии.
Штаб Верховного главнокомандующего».
В газете «Эттелаат» помещен следующий приказ военного губернатора Тегерана генерала Рахими.
«ПРИКАЗ № 28 военного губернатора Тегерана и окрестностей
Принимая во внимание, что доктор Али Аскар Хадж Сеид Джавади поместил в газете «Эттелаат» от 15 бахмана 1337 года (4 февраля 1979 года) подстрекательскую, лживую и унижающую достоинство шахиншахской армии статью, то согласно § 5 закона о военном положении он арестован. Дано указание завести на него дело и передать это дело на рассмотрение компетентным органам.
Военный губернатор Тегерана и окрестностей корпусный генерал Мехди Рахими».
Чтобы читателю стала ясна причина гнева высших военных должностных лиц, ниже привожу часть содержания вышеупомянутой статьи.
Статья называлась «Что защищает армия?» Ниже было предисловие от автора: «Мне недавно вручили анонимное письмо, в котором говорится, что за мою подстрекательскую деятельность меня продырявят из пулемета. Это мой ответ анонимному пулемету». Далее шел текст:
«Генералы иранской армии на протяжении 25 лет по приказу шаха непосредственно принимали участие во всех преступлениях против народа своей страны: убийствах, грабежах, пытках. Иранские генералы стали послушным орудием захватнической политики Израиля и Америки на Ближнем Востоке. Иранские генералы за последние месяцы стали принимать непосредственное участие в массовых убийствах иранского народа. Они и сейчас всячески стремятся во что бы то ни стало сохранить монархический режим угнетения. Генералы иранской армии слепо повинуются приказам шаха в целях сохранения сионизма, американского империализма и международных монополий. Выполняя указания шаха, они получают право пользоваться незаконными привилегиями и иметь огромные оклады. Все блага их жизни происходят за счет эксплуатации неимущего иранского народа.
Режим угнетения сейчас пытается противопоставить всю армию иранскому народу, его великой революции и вбить клин между армией и народом. Однако уже всему миру так же ясно, как это ясно и нашим братьям в армии, что монархический режим не имеет поддержки у широких народных масс. Наши братья в армии хорошо знают, что народ Ирана за все время существования династии Пехлеви ни на один день, ни на один час не считал ее законной. А сегодня все реакционные силы мира во главе с мировым сионизмом и его передовым отрядом в лице киссинджеров, рокфеллеров, фордов, джонсонов выступили на защиту шаха ради подавления великой революции иранского народа…»
Далее автор статьи подробно описывает жандармские функции иранской армии и аргументированно доказывает, что эта армия защищает не иранский народ и его государство, а продажный шахский режим и служит интересам его иностранных покровителей.
Шапур Бахтияр, пользуясь полным контролем над радио и телевидением, начал активное нападение на Хомейни. Вечером по радио Бахтияр сделал следующее заявление:
«Исламская республика для меня во всех отношениях понятие неведомое. Я до сих пор не читал книг об этом и ничего подобного не видел. Я со всей определенностью заявляю, что не хочу в нашей стране такого режима как шахская диктатура, или что-то вроде нее или такого правления, как в Ливии или Пакистане. Как мусульманин я еще не слыхал, чтобы мусульмане вели священную войну против мусульман. Поэтому странно слышать, когда иранец, высокопоставленное духовное лицо, призывает к братоубийству или угрозе братоубийственной войной. Мы стремимся к тому, чтобы не было пролито ни капли крови. Но если будет совершено вооруженное нападение, мы на выстрел ответим выстрелом».
В полдень добровольцы-агитаторы в городе разбрасывали листовки. Одну из них на улице Черчилля я подобрал. Содержание ее следующее:
«Сообщение Великого вождя ислама аятоллы Хомейни господину инженеру Базаргану о создании временного правительства.
15 бахмана 1337 года (4 февраля 1979 года)
Уважаемый господин инженер Мехди Базарган!
В соответствии с предложением Революционного совета, на основании шариатского права и законности, исходящих от воли подавляющего большинства народа Ирана, выраженной в ходе массовых митингов и многолюдных демонстраций по всей стране, а также учитывая Вашу преданность исламу и заслуги в борьбе за дело ислама, я поручаю Вам, без учета Вашей принадлежности к какой-либо партии или группировке, сформировать временное правительство.
Необходимо, чтобы члены временного правительства были назначены как можно скорее в соответствии с определенными мною условиями. Государственные служащие, армия и народ будут оказывать полное содействие временному правительству, соблюдать дисциплину и порядок для достижения священных целей революции.
Да поможет Бог Вам и Вашему временному правительству в этот важный исторический момент.
Рухолла Мусави Хомейни».
Читатель может спросить, кто же такой Базарган?
Он родился в 1905 году в Тегеране, в семье богатого торговца коврами и фруктами. В 30х годах изучал машиностроение в Париже. Возвратившись в Иран в 1936 году, стал деканом и преподавателем Тегеранского университета. В начале 50х годов Базарган занимал видное место в оппозиции. После прихода к власти доктора Мосаддыка назначается директором-распорядителем Иранской нефтяной компании. После организованного в 1953 году с помощью США государственного переворота Базарган подвергался преследованиям. В 1957 году он возвратился в Тегеранский университет и принял активное участие в политической борьбе. В 1961 году основал общество «Движение за свободу Ирана», которое в 1962 году примкнуло к Национальному фронту. Базарган неоднократно сидел в тюрьме за политическую деятельность. В 1964 году осужден к 10 годам тюремного заключения. В 1967 году освобожден по амнистии и отошел от активной политической деятельности, став генеральным директором частной промышленной фирмы.
Базарган — признанный авторитет в области мусульманской религии. Им написано много книг и статей, в которых он пытается доказать, что традиционный ислам может сочетаться с современными формами государственного правления. Он считает, что любая диктатура сдерживает развитие мусульманских стран. Коран же при правильном его применении является той основой, которая обеспечивает социальную справедливость. Эти его политические взгляды нашли отражение в книге «Суд над деспотизмом», которую он написал, находясь в тюрьме.
Так официально с 5 февраля 1979 года в Иране начался период двоевластия.
Источник: Калинин Е. Л. Исламская революция 1979 года в Иране. Записки очевидца. — М.: Институт востоковедения РАН, 2010. С. 116 – 149.
[1] Эрани Таги — один из руководителей Иранской компартии. В 1937 г. был брошен в тюрьму, где в 1940 г. был умерщвлен.
[2] Демократическая партия Иранского Курдистана была создана в сентябре 1945 г. Ее лидером стал курдский общественно-политический деятель Гази Мохаммед. Партия возглавила в Иранском Курдистане автономное демократическое правительство, созданное в том же 1945 г. В декабре 1946 г. иранское правительство жестоко подавило национально-освободительное движение курдов и запретило эту партию. Партия ушла в глубокое подполье.